Единицы языка. Языковые единицы Основные языковые единицы в русском языке

Итак, вы уже знаете, что язык – это система, а всякая система состоит из отдельных элементов, связанных между собой. Из каких же элементов состоит язык и какова связь между ними?

Эти элементы называются «единицы языка». В большинстве языков мира выделяют такие единицы языка, как фонема, морфема, слово, словосочетание, предложение, текст.

Итак, мы видим, что мельчайшие единицы языка складываются в более крупные, но единицы языка отличаются друг от друга не только размерами. Главное различие языковых единиц – не количественное (одни больше по размеру, другие меньше), а качественное (различие в их функции, назначении). Правда, размер тоже имеет некоторое значение: каждая вышестоящая единица языка может включать в себя нижестоящие, но не наоборот (то есть фонема входит в морфему, морфема – в слово, слово – в словосочетание и предложение).

Единицы языка по своей структуре могут быть простыми и сложными. Простые абсолютно неделимы (фонема, морфема), сложные (словосочетание, предложение) всегда состоят из более простых.

Каждая единица языка занимает свое место в системе и выполняет определенную функцию.

Совокупность основных единиц языка образует определенные уровни языковой системы. Традиционно выделяются следующие основные уровни языка: фонемный, морфемный, лексический, синтаксический.

Строение каждого уровня, отношение языковых единиц в нем являются предметом изучения различных разделов науки о языке:

ü фонетика изучает звуки речи, законы их образования, свойства, правила функционирования;

ü морфология – словообразование, словоизменение и разряды слов (части речи);

ü лексикология – словарный состав языка;

ü синтаксис изучает словосочетания и предложения.

Самая простая единица языка – это фонема – неделимая и сама по себе незначимая звуковая единица языка, служащая для различения минимальных значимых единиц (морфем и слов). Например, слова пот – бот – мот – кот различаются звуками [п], [б], [м], [к], представляющими собой разные фонемы.

Минимальная значимая единица – морфема (корень, суффикс, приставка, окончание). Морфемы уже имеют какое-либо значение, но самостоятельно употребляться не могут. Например, в слове москвичка четыре морфемы: москв-, -ич-, -к-, -а . Морфема москв- (корень) содержит как бы указание на местность; -ич - (суффикс) обозначает лицо мужского пола - жителя Москвы; -к - (суффикс) обозначает лицо женского пола – жительницу Москвы; -а (окончание) указывает, что данное слово является существительным женского рода единственного числа именительного падежа.

Относительной самостоятельностью обладает слово – следующая по степени сложности и важнейшая единица языка, служащая для наименования предметов, процессов, признаков или указывающая на них. Слова отличаются от морфем тем, что они не просто имеют какое-либо значение, но уже способны что-то называть, т.е. слово – это минимальная номинативная (назывная) единица языка. В структурном плане она состоит из морфем и представляет собой строительный материал для словосочетаний и предложений.

Словосочетание – соединение двух слов или более, между которыми существует смысловая и грамматическая связь. Оно состоит из главного и зависимого слов: новая книга , ставить пьесу, каждый из нас (главные слова выделены курсивом).

Наиболее сложной и самостоятельной единицей языка, с помощью которой можно уже не только назвать какой-то предмет, но и что-то о нем сообщить, является предложение – основная синтаксическая единица, которая содержит сообщение о чем-либо, вопрос или побуждение. Важнейшим формальным признаком предложения является его смысловая оформленность и законченность. В отличие от слова – единицы номинативной (назывной) – предложение является единицей коммуникативной.

Единицы языка связаны между собой парадигматическими, синтагматическими (сочетаемостными) и иерархическими отношениями.

Парадигматическими называются отношения между единицами одного и того же уровня, в силу которых эти единицы различаются и группируются. Единицы языка, находясь в парадигматических отношениях, являются взаимопротивопоставленными (так, фонемы «т» и «д» различаются как глухая и звонкая; формы глагола пишу – писал – буду писать различаются как имеющие значения настоящего, прошедшего и будущего времени), взаимосвязанными, т.е. объединяемыми в определенные группы по сходным признакам (так, фонемы «т» и «д» объединяются в пару в силу того, что обе они – согласные, переднеязычные, взрывные, твердые; указанные три формы глагола объединяются в одну категорию – категорию времени, так как все они имеют временное значение), и тем самым взаимообусловленными.

Синтагматическими (сочетаемостными) называются отношения между единицами одного уровня в речевой цепи, в силу которых эти единицы связываются друг с другом, – отношения между фонемами при их связи в слоги, между морфемами при их связи в слова, между словами при их связи в словосочетания. Однако при этом единицы каждого уровня строятся из единиц более низкого уровня: морфемы строятся из фонем и функционируют в составе слов (т.е. служат для построения слов), слова строятся из морфем и функционируют в составе предложений.

Отношения между единицами разного уровня признаются иерархическими .

[?] Вопросы и задания

§ 1. Язык как система средств формирования мыслей и обмена мыслями в процессе общения включает огромную совокупность элементов разнообразнейшей специфики, объединяющихся друг с другом в сложном функциональном взаимодействии в составе текстов – продуктов речевой деятельности людей. Эти элементы принято называть «единицами языка». А. И. Смирницкий, определяя понятие единицы языка, указывал, что такая единица, выделяясь в речи, должна удовлетворять двум требованиям: во-первых, в ней должны сохраняться существенные общие признаки языка; во-вторых, в ней не должны появляться какие-либо новые признаки, вносящие в нее «новое качество». По первому требованию единица языка, как и язык в целом, должна быть двусторонней, то есть представлять собой единство формы и значения. По второму требованию, единица языка должна воспроизводиться в речи, а не выступать в качестве «произведения», создаваемого говорящим в процессе общения. На основании первого требования из состава единиц языка, по А. И. Смирницкому, исключается фонема как единица односторонняя, а также элементы акцентуации и ритмики, не имеющие содержательных функций. На основании второго требования из состава единиц языка исключается предложение (см. выше).

Принципиальное различие между фонемами, с одной стороны, и знаковыми элементами, с другой, является важнейшим признаком «естественного» языка человека в отличие от различных искусственных знаковых систем, создаваемых на базе естественного языка. Это различие отражается лингвистическим понятием «двойного членения» языка, то есть деления всей совокупности составляющих его элементов на знаковую и незнаковую («дознаковую») части.

Но должный учет кардинальной важности для языка в целом его фонетической части, составляющей его отдельный «строй» в рамках тройственного подразделения языковой системы (фонетический строй – лексический строй – грамматический строй), не, позволяет нам исключить фонему из общего объема понятия единицы языка. Наоборот, поскольку язык является принадлежностью народа и поскольку фонетический облик служит первейшей чертой, отличающей каждый конкретный язык народа от всех других языков мира, принадлежащих иным народам, постольку выделение фонемы в особую единицу языка диктуется самой языковой реальностью.

Чтобы последовательно разделить два рода языковых элементов, а именно, знаковые и незнаковые, по их функциональному содержанию, мы вводим в понятийный лингвистический обиход два новых термина: первый – «кортема» (от лат. cortex); второй – «сигнема» (от лат. signum). Понятие кортемы будет покрывать все единицы материальной формы языка, являющиеся «дознаковыми» или «односторонними», а понятие сигнемы будет покрывать все знаковые единицы языка, являющиеся «двусторонними». В принимаемом понятийном освещении, облегчающем работу лингвиста в условиях продолжающегося теоретического спора о двусторонности или односторонности знака, фонема выступает в качестве частного случая кортемы, на чеммы еще остановимся ниже.

По своему материальному строению все единицы языка делятся на такие, которые образованы фонемами, выявляясь в видеих цепочек или «сегментов», и такие, которые сопровождают сегменты в качестве сопутствующих средств выражения. Наименьшим сегментом языка является фонема. Морфема, слово, предложение составляют сегментные значимые единицы (сигнемы), каждая со своим набором функций. К сопутствующим средствам выражения, выделяемым как цельные единицы с собственными функциями, относятся значимые модели интонации (интонемы), ударения, паузы, конфигурации порядка слов. Все эти единицы терминологически объединяются под именем «сверхсегментных». Выполняемыеими функции отображаются в виде соответствующих модификаций содержания сегментных единиц, несущих первичную функциональную нагрузку в текстообразовании.

§ 2. Все сегментные единицы языка соотносятся друг с другом таким образом, что большие сегменты делятся на некоторое количество меньших сегментов, причем данное деление обнаруживает ранговый или ярусный характер.

Указанный характер соотношения языковых сегментов служит основанием для рассмотрения языка в виде иерархии уровней – такой, что единицы каждого вышележащего уровня формируются из единиц нижележащего уровня.

Данному уровневому представлению языка противостоит понятие «изоморфизма», возникшее в результате выдвижения на первый план наиболее отвлеченных свойств формальных отношений языковых единиц разных уровней.

Так, в американской дескриптивной лингвистике в течение длительного времени был принят постулат о том, что собственно лингвистическое качество фонем и морфем – двух основных (по воззрениям этого направления исследований) уровнеобразующих типов языковых сегментов – целиком определяется тождественными (изоморфными) закономерностями их «дистрибуции» (распределения в тексте) относительно других сегментов, соответственно, своего и смежных уровней. Особый упор на закономерностях дистрибуции как выразителя природы элементов языка ученые-дескриптивисты делали потому, что они, как мы отмечали выше, задались целью построить описание языка на «строго формальной» основе, в отвлечении от выражаемых языком значений [Основные направления структурализма, 1964, с. 177–211]. Но описать язык в отвлечении от выражаемыхим значений невозможно по той простой причине, что значения сами являются неотъемлемой частью языка; и если мы не только не отвлекаемся, но, наоборот, последовательно учитываем значения и функции, передаваемые и выполняемые элементами языка, попадающими в сферу анализа, то мы неизбежно приходим к выводу, что понятие лингвистического изоморфизма является весьма относительным.

Определенная общность в строе разных уровней языка, несомненно, имеется. Она находится в прямой зависимости от самой функции языка как средства формирования мыслей и обмена мыслями в процессе коммуникации. Подобную общность разумно видеть в том, что на всех уровнях языка выявляется определяющее язык в целом единство синтагматических и парадигматических отношений. Это единство специфически раскрывается в том, что каждый вышележащий уровень представляет собой сферу функционального выхода единиц нижележащего уровня, с вытекающими отсюда сложными явлениями межуровневого взаимодействия (см.: [Уровни языка и их взаимодействие, 1967; Единицы разных уровней грамматического строя и их взаимодействие, 1969]; см. также: [Ярцева, 1968; Арутюнова, 1969; Щур, 1974]). С другой стороны, единицы каждого уровня обладают собственными свойствами формы и функции, не позволяющими сводить их к свойствам единиц других уровней, и эта формально-содержательная определенность типов единиц языка, соотнесенная с объединяющими ихсвойствами вступать в синтагматические и парадигматические связи на своих участках системы, как раз и служит оправданием самой идеи уровневого членения сегментного состава языка.

§ 3. Нижний, исходный уровень сегментов составляет множество фонем.

Специфика единиц фонематического уровня состоит в том, что они образуют материальную форму или «оболочку» вышележащих сегментов, не будучи сами по себе знаковыми единицами. Фонемы формируют и различают морфемы, а конкретными реализаторами их различительной функции служат лингвистически релевантные «различительные признаки», точнее, субстанциальное содержание этих признаков – материальные свойства звуков, на которых основана их дифференциация в том или ином языке. Данные свойства или признаки сами по себе уже не являются сегментами, и поэтому говорить об «уровне фонологических различительных признаков» в принятом смысле было бы неоправданным.

Фонема, как было установлено выше, представляет собой частный случай кортемы – единицы материальной формы языка. В кортемике (общей совокупности языковых элементов материальной формы), как и в сигнемике (общей совокупности знаковых языковых элементов), различаются единицы сегментные и единицы сверхсегментные. К сверхсегментной кортемике относится незнаковая акцентуация, ритмика, определенная часть «обертонов» в интонационных моделях. К сегментной кортемике, кроме фонемики, относится слоговая структура слова, то есть «силлабемика». Таким образом, с материально-физической точки зрения область сегментной кортемики подлежит иерархическому расчленению на уровень фонем и уровень силлабем, а совокупный состав единиц языка распределяется по двум гиперуровням – соответственно, кортематическому и сигнематическому.

С другой стороны, следует учесть, что непосредственнуюсловостроительную (точнее, морфемостроительную) функцию несут именно фонемы со своими различительными признаками. Это дает нам право в настоящем описании говорить об обобщенном фонематическом уровне языковых сегментов, непосредственно противопоставленном обширной иерархии знаковых сегментов. Что касается слогов-силлабем, то, образуя свой подуровень в сегментной кортемике, взятой изолированно, они выступают как составляющие особого поля языковой ритмики, пересекающего ближайший к фонематическому сигнематический уровень морфем: слогоделение и морфемоделение слова, подчиняясь разным принципам организации, являются несоотносительными.

Язык может быть представлен не только в устной, но и в письменной форме, занимающей важнейшее место в современном общении людей. Однако первичной материей языка служит звучание, а не графика; функция языковой графики сводится к тому, чтобы репрезентировать языковое звучание. Поскольку буквы иих сочетания (в письменности фонологического типа, которой пользуется большинство языков) прямо или опосредованно репрезентируют («обозначают») фонемы и их сочетания, они являются, строго говоря, знаками, однако знаками совсем другого рода, нежели надфонематические знаковые сегменты языка – сигнемы.

Для соблюдения единообразия в терминологии букву как обобщенный графический тип, выявляющий набор соответствующих лингвистически релевантных графических признаков, можно назвать «литеремой», а ее конкретные реализации, соответственно, «литерами».

Буквенная единица письменного языка называется иногда «графемой», однако этот термин едва ли целесообразно использовать в таком значении. В самом деле, лингвистическое понятие «графики», с которым он коррелирует, выходит далеко за пределы алфавита и покрывает все графические средства языка, относящиеся как к кортемной, так и сигнемной областям. Следовательно, в развиваемой системе представлений литерема должна выступить частным случаем графемы, которая возводится в ранг типоединицы полностью обобщающего характера: в семантический объем понятия графемы, кроме литеремы, включаются и такие графемы, как пунктуационные, знаки, акцентные знаки, диакритические знаки, шрифтовые выделения, подчеркивание и др.

Непосредственно над фонематическим сегментным уровнем языка лежит уровень морфем, морфематический уровень.

Морфема определяется как элементарная значимая часть слова. Она строится фонемами, причем простейшие морфемы включают всего лишь одну фонему.

Функциональная специфика морфемы состоит в том, что она выражает абстрактные, отвлеченные («сигнификативные») значения, которые служат материалом для формирования более конкретных «номинативных» значений слов (воплощающихсяв речи в совсем конкретных «денотативных» или «референциальных» значениях). Иначе говоря, семантику морфемы, с точки зрения ее функционального назначения в языке, можно определить как «сублексемную».

Над морфематическим уровнем языка лежит уровень слов, или лексематический уровень.

Слово (лексема) служит, как мы только что отметили, номинативной единицей языка; его функция состоит в том, чтобы непосредственно называть предметы, явления и отношения внешнего мира. Поскольку элементарными составляющими слова служат морфемы, простейшие слова включают всего лишь одну морфему. Ср.: I; here; many; and. При этом в случае одноморфемных слов, как и в случае однофонемных морфем, остается действительным фундаментальный принцип уровневой непересекаемости (уточняемый, но не отменяемый выделением основных и переходных уровней, о чем см. ниже). Иными словами, одноморфемное слово – это именно слово, состоящее из одной морфемы, но не морфема, выступающая в роли слова. Это особенно четко видно на примерах вхождения (фонетического) слова с одноморфемной базовой формой в разные лексические классы (лексико-грамматические разряды). Ср., например, разные лексические классы, представляемые формой but (союз, предлог, контактоустанавливающая частица, ограничительное наречие, относительное местоимение, существительное в единственном и множественном числе): last,but not least; there was nothingbut firelight;but it"s what you like; those words werebut excuses; there are nonebut do much the same; that was a largebut; his repeated buts are really trying.

Лексемы, соединяясь друг с другом, строят словосочетания, или фраземы. Словосочетание обычно рассматривается как сочетание полнозначных слов, служащее в составе предложения сложным названием предметов, явлений и отношений окружающего мира (см.: [Виноградов, 1972, с. 121]).

Возникает вопрос: следует ли выделить уровень фразем (фразематический уровень) как уровень, непосредственно лежащий над уровнем слов (лексематическим уровнем)?

Для ответа на этот вопрос нужно учесть фундаментальный закон структурного соотношения сегментных уровней языка, состоящий в том, что единица каждого вышележащего уровня строится из одной или нескольких единиц непосредственно нижележащего уровня. Следовательно, искомая уровнеобразующая единица, расположенная выше, чем слово (выделяющаяся непосредственно над словом в уровневой иерархии языка), должна строиться одним или несколькими словами (лексемами) и при этом выполнять некоторую функцию, более высокую, чем функция слова, взятого как элемент словарного состава (т. е. как единица лексематического уровня со своей номинативной функцией). Такую единицу мы находим в лице члена предложения – элемента языка, строящегося одним или несколькими словами с денотативной (контекстно-конкретизированной) функцией. Данную единицу, придерживаясь избранной эмической терминологии, мы называем «денотемой», а выделенный уровень, соответственно, «денотематическим». Что касается фраземы как таковой, то, будучи включенной в состав предложения, она оказывается не чем иным, как разновидностью денотемы.

Как известно, среди словосочетаний различаются, с одной стороны, устойчивые словосочетания (фразеологические единицы), а с другой стороны, свободные («синтаксические») словосочетания. Фразеологические единицы составляют специальный предмет изучения фразеологического раздела лексикологии, а свободные сочетания изучаются в нижнем разделе синтаксиса. Однако грамматика не проходит мимо фразеологических единиц, сопоставляя их по внутренним грамматическим свойствам и отношениям со свободными сочетаниями. Ср.: good for nothing –good for the job; in the lap of Providence – in the lap of the nurse; to take the upper hand –to take the longer pencil (of the two); to come down handsome –to come down safe и т. д.

Для удобства разграничения двух типов словосочетаний в описаниях можно предложить фразеологические сочетания называть «фразеомами».

Основные словосочетания в английском языке, реализуемые соединением полнозначных слов, формируются одной или несколькими синтагмами вокруг субстантивного (или эквивалентного ему), глагольного, адъективного и адвербиального центров [Бархударов, 1966, с. 44 и сл.]. При этом адъективные и адвербиальные сочетания, как правило, включаются в субстантивные и глагольные в качестве их фразовых составляющих. Ср.: the previous night; something very affectionate and intimate; the others, far less responsible; to delay the departure; to turn the mind to the suggested subject; to radically improve one"s position и т. д.

Некоторые ученые возражают против ограничения понятия словосочетания лишь соединениями полнозначных слов и включают сюда также сочетания полнозначного слова со служебным [Ильиш, 1971, с. 177 и сл.]. Если придерживаться формального содержания понятия (то есть собственного содержания термина), то придется признать, что и такие сочетания должны получить ранговый статус фразем (ср. вышеописанное понятие формативной синтагмы), поскольку они тоже являются «сложными названиями». К тому же разграничение между служебными и знаменательными словами включает слои перехода. Ср.: ought to return; only to recommend; all but one; the very best; at one time; on arriving и т. д.

Однако, учитывая характер номинативной функции, выполняемой словосочетанием, следует выделить знаменательные сочетания в базовую часть фразематического уровня. В самом деле, фраземы выполняют функцию «полиноминации» (превращаемую в предложении в функцию «полиденотации»), отличаясь этим от «монономинации» слова в собственно уровневом смысле. Именно полиноминация словосочетания дает основание современным лингвистам выделять само учение о словосочетании в отдельный раздел синтаксиса, называемый иногда «малым синтаксисом» в отличие от «большого синтаксиса» вышележащего уровня сегментов.

В области фраземики ведется острая дискуссия по вопросу о том, правомерно или неправомерно выделять соединение подлежащего и сказуемого в качестве «предикативного словосочетания» [Сухотин, 1950; Виноградов, 1950; 1975 а; 1975 б; Ильиш, 1971, с. 179–180]. Представляется, что эта дискуссия оказалась осложненной терминологическим недоразумением. Действительно, если словосочетание, как и слово, наделить фундаментальной функцией номинации (превращаемой в денотацию в составе предложения), то сочетание подлежащего со сказуемым не может попасть в класс словосочетаний (фразем) по определению, поскольку функция предикации (такой предикации, которая выражается соединением подлежащего и сказуемого) выделяет не слово и не словосочетание, а именно предложение.

Иное дело – понятие «предикативная синтагма» в его приложении к соединению подлежащего и сказуемого. Познавательная ценность этого понятия следует уже из того, что оно, в пределах аспекта линейных связей языковых единиц, стоит над понятиями словосочетания и предложения, не подменяя собою ни то, ни другое.

Но не каждое соединение существительного с глаголом составляет предложение. Предложение строится лишь сочетанием личного глагола с субстантивом-подлежащим. Наряду с такими соединениями существуют сочетания неличного глагола с существительным или его эквивалентом, которые, хотя и представляют собой парадигматический коррелят предложения, не являются в полном смысле слова предикативными (ср.: the defendant"s bluntly rejecting the accusation – for the defendant to bluntly reject the accusation–The defendant bluntly rejected the accusation). Данные сочетания, даже и при деривационном возведении к соответствующим предложениям, естественно включаются в сферу фразем, получая здесь маргинальный статус.

Над денотематическим уровнем лежит уровень предложений, или «пропозематический» уровень.

Специфика предложения («пропоземы») как знаковой единицы языка состоит в том, что, называя некоторую ситуацию, оно одновременно выражает предикацию, то есть выявляет отношение предметной части ситуации к действительности. В этом смысле предложение, в отличие от слова и словосочетания, является единицей предикативной, а его знаковая природа как бы раздваивается, отражая номинативный и предикативный аспекты препозитивного содержания. Будучи единицей конкретного сообщения (речи), предложение входит в систему языка как обобщенная конструкция – типическая структурно-функциональная модель, выражающая целый комплекс коммуникативных значений. В этом качестве предложение существует в языке в виде множества простых и сложных сегментов-конструкций, между которыми устанавливается сеть собственных уровневых соотношений.

Известно, что в языке имеется некоторое количество устойчивых предложений в виде элементов «готовой цитации». Эти предложения, наряду с устойчивыми фраземами (фразеомами), составляют предмет фразеологии. Ср.: Live and learn. Let us return to our muttons. You may rest assured. God bless my soul! и т. д.

Продолжая терминологическую линию, принятую в данном исследовании, можно назвать фиксированное речение типа "вышеприведенных «пропозеомой». Пропозеомы, будучи единицами предикативными, обладают яркой спецификой и требуют, как и фразеомы, выделения в особый раздел лингвистического описания.

Но предложение как уровнеобразующая единица – это еще не верхний предел «величины» сегментного языкового знака. Над пропозематическим уровнем лежит «надпропозематический» («надпредложенческий») уровень, который формируется синтаксическими объединениями самостоятельных предложений.

Объединения самостоятельных предложений были, в различных терминах, описаны как особые синтаксические единицы сравнительно недавно, а основы теории этих объединений были заложены отечественными лингвистами (начиная с работ Н.С. Поспелова и Л.А. Булаховского). Такие объединения были названы «сложными синтаксическими целыми» (Н.С. Поспелов) или «сверхфразовыми единствами» (Л.А. Булаховский).

Сверхфразовое единство образуется сцеплением нескольких самостоятельных предложений средствами присоединительных (кумулятивных) связей. Эти связи отличают сверхфразовое единство от сложного предложения, которое строится связями «сложения» (сочинительными, подчинительными). В значениях сверхфразовых единств выражаются различные соотношения простых и сложных ситуаций.

Некоторые ученые трактуют сверхфразовое единство в качестве речевой единицы, совпадающей с абзацем монологической речи. Однако нужно учесть, что абзац, будучи в определенном смысле соотносительным со сверхфразовым единством, является прежде всего композиционной единицей книжно-письменного текста, в то время как сверхфразовое единство – синтаксическая последовательность самостоятельных предложений с широким ситуативным планом семантики – отличается универсальным характером и выделяется во всех разновидностях языка, как письменного, так и устного.

С другой стороны, следует отметить, что непосредственным элементом структуры текста как целого может служить не только сверхфразовое единство, то есть объединение предложений, но также и отдельное предложение, поставленное отправителем сообщения в содержательно значимое положение. Такой особый информационный статус предложения может обусловить выделение его в отдельный абзац монологического письменного текста. Текст же как целое, являясь конечной сферой выхода функций элементов языка в процессе речеобразования, представляет собой формирование знаково-тематическое: в тексте осуществляется раскрытие определенной темы, которое объединяет все его части в информационное единство. В тематизирующей роли (через «микротематизацию») следует видеть собственную функциональную природу того сегмента, который лежит над предложением в уровневой иерархии языка.

Итак, непосредственно над пропозематическим уровнем, являющимся уровнем предикации, выделяется еще уровень тематизации, в рамках которого создается текст как готовое (спонтанное или специально сочиненное) произведение говорящего – пишущего. Конститутивную единицу этого уровня, то есть единицу тематизации, учитывая ее речетворческий характер, мы называем термином «диктема». Соответственно, весь выделенный верхний уровень языковых сегментов получает название «диктематического».

Поскольку диктема как единица тематизации типизируется своими собственными строевыми признаками (в том числе диктемно-долгой паузой), постольку само понятие тематизации должно быть включено в понятийно-категориальную систему грамматики наряду с фундаментальными понятиями номинации и предикации. Данный вопросмы разбираем в последней части настоящей работы.

§ 4. Итак, мы выделили шесть сегментных уровней языка, связанных, во всяком случае с точки зрения формы элементов, их составляющих, последовательными (в направлении снизу вверх) отношениями включения.

Ясно, что единицы всех уровней в языковой системе равно необходимы этой системе, они составляют ее неотъемлемые строевые компоненты своими структурно-семантическими свойствами: системный статус ни одного из них невозможен без системного статуса других. Вместе с тем, учитывая грамматически организованное распределение этих единиц в порядке иерархии, естественно поставить вопрос: каков вес каждого уровня в системе языка с точки зрения степени самостоятельности его функции? Можно ли среди описанных уровней выделить какие-либо в качестве определяющих, а другим отвести роль сопутствующих или промежуточных?

Рассмотрение функциональной специфики единиц, образующих сегментные уровни, под углом зрения текстообразования как конечной цели функционирования языка в целом, показывает, что места, занимаемые разными сегментными уровнями в языковой системе, не являются равноценными друг другу.

Действительно, в то время как качество одних единиц определяется как бы внутренними, относительно замкнутыми в соответствующем уровне чертами (таковы фонема, выделяемая набором фонологических различительных признаков и не несущая знаковой функции; слово, выделяемое признаками номинативной функции; предложение, выделяемое признаками предикативной функции), качество других единиц определяется лишь в необходимой и непосредственной корреляции с единицами смежных уровней. Так, морфема выделяется в обязательном качестве компонента слова со знаковой функцией, опосредованной номинативной знаковой функцией слова в целом. Денотема (выраженная знаменательным словом или фраземой) выделяется в обязательном качестве компонента предложения со знаковой функцией, определяемой ситуативно-предикативной (препозитивной) функцией предложения в целом. Что касается диктемы, то она представляет собой контекстно-тематическое объединение предложений, намечая выход предложения в развернутую, связную речь.

Таким образом, среди выделенных сегментных уровней языка следует различать основные и переходные.

К основным уровням относятся фонематический, лексематический и пропозематический. К переходным уровням относятся морфематический (переход от фонемы к слову) и денотематический (переход от слова к предложению). Диктематический уровень, по существу, есть уровень выхода предложения в текст. При этом следует учесть, что фонематический уровень составляет подоснову знаковой части языка, являясь носителем его материальной формы. Следовательно, и в рамках учения об уровнях языка центральными понятиями грамматико-лингвистических представлений остаются понятия слова и предложения, которые рассматриваются теорией грамматики в двух традиционно выделяемых разделах –морфологическом (грамматическое учение о слове) и синтаксическом (грамматическое учение о предложении).

Не порывая с предложением, а опираясь на анализ его номинативного и предикативного строя, теория грамматики выходит в развернутый текст, тематизированный диктемами, как конечный продукт речетворческой деятельности людей.

Едини́ца языка́ - элемент системы языка , неразложимый в рамках определённого уровня членения текста и противопоставленный другим единицам в подсистеме языка, соответствующей этому уровню. Может быть разложима на единицы низшего уровня.

В отношении разложимости различают простые и сложные единицы: простые абсолютно неделимы (морфема как значимая единица, фонема); сложные делимы, однако деление обязательно обнаруживает единицы низшего языкового уровня.

Совокупности основных языковых единиц образуют уровни языковой системы.

Классификация единиц

По признаку наличия звуковой оболочки выделяются следующие типы единиц языка :

материальные - имеют постоянную звуковую оболочку (фонема, морфема, слово , предложение);
относительно-материальные - имеют переменную звуковую оболочку (модели строения слов, словосочетаний , предложений, обладающие обобщённым конструктивным значением, воспроизводимым во всех построенных согласно им единицах);
единицы значения - не существуют вне материальных или относительно-материальных, составляя их смысловую сторону (сема , семема).

Среди материальных единиц по признаку наличия значения выделяются :

«Эмические» и «этические» единицы

Для материальных единиц языка характерно одновременно существование в виде множества вариантов - используемых в речи звуковых отрезков - и в виде абстрактного инварианта - множества всех вариантов. Для обозначения вариантов единиц существуют так называемые «этические» (от англ. phonetic ) термины (аллофон , фон ; алломорф , морф), для обозначения инвариантов - «эмические» (от англ. phonemic ) термины (фонема, морфема, лексема и т. д.). Оба термина принадлежат американскому языковеду К. Л. Пайку . В большинстве направлений лингвистики «этические» и соответствующие им «эмические» единицы относятся к одному уровню языка .

Единицы речи

Характеристика единиц

Несмотря на существенные расхождения в трактовке единиц языка в рамках различных научных направлений, можно выделить универсальные, обнаруживаемые во всех языках свойства единиц. Так, фонема представляет собой класс фонетически сходных звуков (впрочем, многие лингвисты не считают данное условие удовлетворительным; так, Л. В. Щерба полагал, что «единство оттенков одной фонемы обусловлено не их фонетическим сходством, а невозможностью различать слова и формы слов в данном языке» ; Р. И. Аванесов и В. Н. Сидоров отмечали, что «различные звучания, которые взаимно исключаются в одном и том же положении, являются разновидностями одной и той же фонемы, как бы сильно они ни отличались друг от друга по образованию и качеству» ), объединённых тождеством функций, морфема является синтаксически несамостоятельной двусторонней единицей, слово синтаксически самостоятельно, предложение - единица речи, состоящая из слов. Таким образом, различные языки могут быть описаны с использованием одних и тех же терминов .

Отношения единиц

Единицы языка вступают друг с другом в отношения трёх типов :

иерархические (менее сложные единицы низших уровней входят в единицы высших).

Отношения первых двух типов возможны лишь между единицами, относящимися к одному уровню.

Напишите отзыв о статье "Единица языка"

Примечания

Булыгина Т. В. Единицы языка // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров . - 3-е изд. - М . : Советская энциклопедия, 1969-1978.
Единицы языка // Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В. Н. Ярцевой . - М .: Советская энциклопедия , 1990. - 685 с. - ISBN 5-85270-031-2 .
Ахманова О. С. Единицы языка // Словарь лингвистических терминов. - Изд. 4-е, стереотипное. - М .: КомКнига, 2007. - 576 с. - 2500 экз. - ISBN 978-5-484-00932-9 .
Зиндер Л. Р. , Матусевич М. И. .
Аванесов Р. И., Сидоров В. Н. Очерк грамматики русского литературного языка. Часть I: фонетика и морфология. - М .: Учпедгиз , 1945.

Отрывок, характеризующий Единица языка

– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l"absence! J"ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m"entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j"aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211

При определении основных единиц языка большинство ведущих специалистов в области психолингвистики опирается на теоретическую концепцию «анализа целого по единицам», разработанную Л.С. Выготским (42, 45). Под единицей той или иной системы Л.С. Выготский понимал «такой продукт анализа, который обладает всеми основными свойствами, присущими целому, и который является далее неразложимыми живыми частями этого единства» (45, с. 15).

К основным единицам языка, выделяемым в лингвистике и психолингвистике, относятся: фонема, морфема, слово, предложение и текст .

Фонема - это звук речи, выступающий в его смыслоразличительной функции, позволяющей различать одно слово (как устойчивый звукокомплекс и, соответственно, материальный носитель значения) от других слов . Смыслоразличительная (фонемная) функция звуков речи проявляется только при нахождении звука в составе слова, причем только в определенной, т. н. «сильной» (или «фонемной») позиции. Для всех гласных звуков таковой является позиция в ударном слоге; для отдельных гласных (гласные а, ы) – также и в первом предударном слоге. Для согласных звуков общей «сильной позицией» является позиция перед гласным в прямых слогах; позиция перед однотипным согласным (звонкого перед звонким, мягкого – перед мягким и т. д.); для соноров и глухих звуков еще одной «фонемной» позицией является конечная позиция в слове.

Наиболее ярко смыслоразличительная функция фонем проявляется в односложных словах-паронимах, отличающихся одним звуком (фонемой), например: лук – сук – сок – сон и т. д. Однако во всех случаях фонемы (сколько бы их ни было в слове и в каких бы сочетаниях они ни выступали) всегда выполняют в составе слова свою основную функцию. Она состоит в следующем: правильное произнесение звуков-фонем на внешней фазе реализации речевой деятельности обеспечивает возможность ее полноценного восприятия слушающим и соответственно адекватную передачу мысленного содержания. При этом сама фонема не является ни семантической, ни смыслообразующей единицей. Еще раз хочется обратить внимание логопедов-практиков на то, что основной задачей работы по формированию правильного звукопроизношения является развитие навыков правильного продуцирования фонем родного языка в составе слова. Правильное произношение фонем является условием для полноценной реализации коммуникативной функции речи.

Морфема представляет собой сочетание звуков (фонем), обладающее определенным, т. н. «грамматическим» значением. Это «значение» морфемы также проявляется только в составе слова, а такое название оно получило потому, что оно неразрывно связано с основными грамматическими функциями морфем. В лингвистике морфемы классифицируются по-разному. Так, по месту в «линейной структуре слова» выделяются префиксы (приставки) и постфиксы (как морфемы, предшествующие и идущие следом за корневой морфемой); из числа постфиксов выделяются суффиксы и флексии (окончания); сама корневая морфема получила название по своей смыслообразующей (в данном случае – «лексикообразующей») функции. Морфемы, образующие основу слова, носят название аффиксов; «грамматическую оппозицию» им составляют флексии.

Морфемы выполняют в языке (при его использовании в речевой деятельности) ряд важнейших функций:

При помощи морфем в языке осуществляются процессы словоизменения (изменения слов по грамматическим формам). В основном эту функцию выполняют флексии, а также, в ряде случаев, – суффиксы и префиксы;

При посредстве морфем в языке протекают процессы словообразования. Морфемный способ словообразования (суффиксальный, суффиксально-префиксальный и др.) является в развитых языках мира основным способом образования новых слов, так как омонимический способ словообразования имеет в системе языка достаточно ограниченные рамки использования;

При помощи морфем оформляются связи слов в словосочетаниях (грамматическая функция флексий, а также суффиксов);

Наконец, определенным сочетанием морфем создается основное лексическое значение слова, которое является как бы «суммированием» грамматического значения морфем, входящих в данное слово.

Исходя из этих важнейших языковых функций морфем, а также из того факта, что по своему многообразию и количественному составу морфемы образуют достаточно обширный пласт языка, можно сделать следующий методический вывод применительно к теории и методике коррекционной «речевой» работы: полноценное усвоение языка обучающимся невозможно без овладения его морфологическим строем. Не случайно в лучших методических системах отечественных специалистов в области дошкольной и школьной логопедии такое большое внимание уделяется формированию у обучающихся языковых знаний, представлений и обобщений, связанных с усвоением системы морфем родного языка, а также формированию соответствующих языковых операций с этими единицами языка (Т.Б. Филичева и Г.В. Чиркина, 1990, 1998; Р.И. Лалаева и Н.В. Серебрякова, 2002, 2003; Л.Ф. Спирова, 1980; С.Н. Шаховская, 1971; Г.В. Бабина, 2005 и др.).

Основной и универсальной единицей языка является слово. Эта единица языка может быть определена и как устойчивый звукокомплекс, обладающий значением, и как «фиксированное», «закрытое» сочетание морфем. Слово как единица языка выступает в нескольких своих качествах или проявлениях. Основными из них являются следующие.

Слово как единица языка представляет собой лексическую единицу (лексему), обладающую некоторым числом значений. Это можно представить в виде «математического» выражения:

Лекс. ед. = 1 + n (значений), например для русского языка эта числовая формула выглядит как 1 + n (2–3).

Слово включает по крайней мере две составные части: с одной стороны, оно обозначает предмет, замещая его, выделяя в нем существенные признаки, а с другой – оно анализирует предмет, вводит его в систему связей, в соответствующую категорию предметов на основе обобщения его содержания. Такое строение слова предполагает сложность процесса номинации (называния предмета). Для этого необходимы два основных условия: 1) наличие четкого дифференцированного образа предмета, 2) наличие у слова лексического значения.

Слово как единица языка выступает и как грамматическая единица. Это проявляется в том, что каждое слово-лексема относится к определенному грамматическому разряду слов (существительные, глаголы, прилагательные, наречия, числительные и т. д.). Относясь к тому или иному грамматическому классу, слово обладает набором определенных грамматических признаков (или, как принято определять в лингвистике, – категорий). Например, у существительных – это категории рода, числа, падежа (склонения), у глаголов – категории вида и времени и т. д. Этим категориям соответствуют различные грамматические формы слов (словоформы). Словоформы, «образуемые» морфемами, обеспечивают широчайшие возможности различной сочетаемости слов при построении речевых высказываний, они же используются и для передачи в речи (РД) различных смысловых (атрибутивных, пространственных, качественных и др.) связей и отношений.

Наконец, слово как языковая единица выступает в качестве «строительного» элемента синтаксиса, так как синтаксические единицы (словосочетание, предложение, текст) образованы из слов, на основе того или иного варианта их комбинированного использования. «Синтаксически образующая» функция слова проявляется в соответствующей функции слова в «контексте» предложения, когда оно выступает в функции подлежащего, сказуемого, дополнения или обстоятельства.

Указанные функции слова как основной и универсальной единицы языка должны являться предметом анализа для учащихся как на коррекционных занятиях, так и на занятиях обще-развивающего вида.

Предложение представляет собой сочетание слов, в законченном виде передающее (выражающее) какую-либо мысль. Отличительными признаками предложения являются смысловая и интонационная завершенность, а также структурность (наличие грамматической структуры). В лингвистике предложение относится к числу «строго нормативных» языковых единиц: любые отступления от языковых норм построения предложения, связанные с несоблюдением его указанных выше основных свойств, рассматриваются с точки зрения «практической грамматики» как ошибка или (используя терминологию логопедии) как «аграмматизм» (140, 271 и др.). Особенно актуально это для письменной формы реализации речевой деятельности, хотя и для устной речи аграмматизм (особенно «структурный» или «синтаксический») явление отрицательное.

Предложение так же, как и слово, определяется в психолингвистике как основная и универсальная единица языка (133, 150, 236 и др.). Если слово является универсальным средством отображения в сознании человека предметов окружающей действительности, их свойств и качеств, то предложение выступает в качестве основного средства отображения предмета речемыслительной деятельности – мысли и одновременно в качестве главного (наряду с текстом) средства коммуникации.

Единицей реализации речевой деятельности (в психологии речи – единицей речи) является речевое высказывание. В типичном (языковом) варианте реализации РД речевое высказывание «воплощается» в форме предложения. Исходя из этого, полностью правомерным и методологически обоснованным с психолингвистических позиций является выделение учебной работы «над словом» и «над предложением» в отдельные, самостоятельные разделы «речевой работы».

Текст определяется в лингвистике как макроединица языка. Текст представляет собой сочетание нескольких предложений в относительно развернутом виде раскрывающем ту или иную тему1. В отличие от предложения, предмет речи (фрагмент окружающей действительности) отображается в тексте не с какой-либо одной его стороны, не на основе какого-либо одного его свойства или качества, а «глобально», с учетом его основных отличительных особенностей. Если предметом речи выступает какое-либо явление или событие, то в типичном варианте оно отображается в тексте с учетом основных причинно-следственных (а также временных, пространственных) связей и отношений (9, 69, 81 и др.).

Отличительными признаками текста как единицы языка являются: тематическое единство, смысловое и структурное единство, композиционное построение и грамматическая связность. На текст (как языковую «форму выражения» развернутого высказывания) «распространяются» основные отличительные признаки последнего: соблюдение смысловой и грамматической связи между фрагментами речевого сообщения (абзацами и семантико-синтаксическими единицами), логическая последовательность отображения основных свойств предмета речи, логико-смысловая организация сообщения. В синтаксической организации развернутого речевого высказывания большую роль играют различные средства межфразовой связи (лексический и синонимический повтор, местоимения, слова с обстоятельственным значением и др.).

Таким образом, текст (в «семантическом плане») представляет собой передаваемое средствами языка развернутое речевое сообщение. С его помощью предмет речи (явление, событие) отображается в речевой деятельности в наиболее полном и законченном виде. В глобальной речевой коммуникации в человеческом обществе текст как макроединица языка играет определяющую роль; именно он служит основным средством «фиксации» информации (вне зависимости от ее объема и даже от условий речевой коммуникации) и передачи информации от одного субъекта РД к другому. С учетом сказанного вполне обоснованным является определение текста также как основной и универсальной единицы языка.

По другой лингвистической классификации к единицам языка относятся все языковые структуры, обладающие значением: морфемы, слова, словосочетания, предложения (фразы), тексты как развернутые связные высказывания.

Структуры, не обладающие значением, а только значимостью (т. е. определенной ролью в установлении структуры языковых единиц: звуки (фонемы), буквы (графемы), выразительные движения (кинемы) в кинетической речи определяются как элементы языка (166, 197 и др.).

Основные единицы языка образуют в его общей системе соответствующие подсистемы или уровни, из которых складывается так называемое уровневое или «вертикальное» строение системы языка (23, 58, 197 и др.). Оно представлено на приведенной ниже схеме.

Приведенная схема уровневого («вертикального») строения языка отражает его «иерархическую» структурную организацию, а также – последовательность, этапы «речевой работы» по формированию у ребенка, подростка языковых представлений и обобщений. (При этом следует отметить, что последовательность эта не имеет строго «линейного» характера; в частности, усвоение системы языка не предполагает варианта, при котором усвоение каждой последующей («вышестоящей») подсистемы языка происходит только после того, как полностью была усвоена предыдущая). Усвоение разных компонентов языка может в определенные периоды «речевого онтогенеза» проходить одновременно, формирование «вышестоящих» структур языка может начинаться и до того, как «базовые» структуры полностью сформированы и т. д. В то же время общая «очередность» формирования основных подсистем языка, безусловно, выдерживается в онтогенезе речи, и такая же общая последовательность в работе над различными компонентами (подсистемами) языка должна соблюдаться и в структуре «речевой работы» по усвоению системы языка. Это обусловлено «структурной „иерархией“ языковых единиц, тем, что каждая единица более высокого уровня создается, образуется на основе определенного сочетания единиц нижестоящего уровня, как и сам вышестоящий уровень создается нижестояшими (или „базовыми“) уровнями.

Языковые «знания» и представления, сформированные при изучении языковых единиц «базовых» уровней языка, составляют основу и предпосылку для усвоения языковых представлений о других, более сложных подсистемах языка (в частности о категориально грамматическом и синтаксическом подуровнях). Из анализа приведенной выше схемы вытекает методический вывод: Полноценное усвоение языка возможно только на основе полного и прочного усвоения «языковых знаний» применительно ко всем его структурным компонентам, на основе формирования соответствующих языковых операций с основными единицами языка. Это имеет принципиально важное значение в аспекте преемственности в работе коррекционных педагогов (прежде всего логопедов) дошкольных и школьных образовательных учреждений.

Изучение русского языка начинается с базовых элементов. Именно они образуют фундамент структуры. В качестве компонентов выступают языковые единицы такие составляющие лингвистической системы, для которых недопустимо деление в пределах их собственного уровня. Далее разберем подробнее понятия, определим классификацию. Также в статье будут приведены характеристики базовых лингвистических компонентов.

"Разложимость"

Каковы основы русского языка? В структуре существует разделение на элементы, относящиеся к более низкому рангу. Существует такое понятие, как критерий разложимости. Он определяет, делима ли данная языковая единица. По возможности разложимости все элементы делятся на простые и сложные. К первым относятся неделимые единицы, такие как фонемы и морфемы. Вторая группа включает в себя те составляющие, которые разлагаются на элементы, находящиеся на низшем уровне. Основные языковые единицы объединяются в разные уровни системы.

Классификация

Различные языковые единицы объединяются в две группы. Первая определяет вид звуковых оболочек. Для этой категории существуют материальные типы, которые обладают постоянной звуковой оболочкой. В частности, к ним относятся такие единицы языка, как фонема, слово, морфема и даже предложение. Существует также относительно материальный тип. Он представляет собой модель построения словосочетаний и предложений, которая обладает обобщенным употребительным значением. Есть и такое понятие, как единицы значения. Они не могут существовать за пределами материальных и относительно материальных видов, так как являются их смысловой частью. Кроме того, материальные единицы языка дополнительно подразделяются на односторонние и двусторонние. Первые не обладают значением, они лишь помогают создавать звуковую оболочку. К ним относятся, например, фонемы и слоги. А вот двусторонние имеют значение, из-за чего их даже причисляют к высшим единицам языка. Таковыми являются слова и предложения. Языковые уровни представляют собой сложные системы либо являются их составляющими.

Русский язык

По определению данная система представляет собой совокупность знаковых частиц, воспроизводимых в звуковом виде, которые выражают мысли и чувства человека. Кроме того, они являются средством общения и передачи информации. Нина Давидовна Арутюнова, советский и российский лингвист, считала язык важным пунктом в эволюции культуры и общества. На самом низком уровне системы находится фонетика, то есть звуки. Выше стоят морфемы, которые слагаются из элементов предыдущего уровня. Из морфем же состоят слова, из которых, в свою очередь, образуются синтаксические конструкции. Языковая единица характеризуется не только своим местонахождением в Она также выполняет определенную функцию и имеет характерные особенности строения.

Возьмем единицу языка, которая находится на самом низшем уровне - фонему. Сам по себе звук не несет никакой смысловой нагрузки. Однако он, взаимодействуя с другими элементами, находящимися с ним на одном уровне, помогает различать отдельные морфемы и слова. К фонетическим элементам относятся слоги. Однако из-за того, что их значимость не всегда достаточно обоснована, некоторые ученые не спешат соглашаться с тем, что слог - тоже языковая единица.

Морфема

Морфемы считаются наименьшими единицами языка, которые несут в себе смысловое значение. Самая главная часть слова - это корень. Ведь именно он определяет значение слов. А вот различные суффиксы, приставки и окончания лишь дополняют данный корнем смысл. Все морфемы подразделяются на те, что образуют слова (словообразующие), и те, которые создают (их называют грамматические). Русский язык богат такими конструкциями. Так, слово "красноватый" слагается тремя морфемами. Первым идет корень "красн-", который и определяет признак предмета. Суффикс "-оват-" указывает на то, что данный признак проявляется в малой степени. И, наконец, окончание "-ый" определяет род, число и падеж согласованного с этим прилагательным существительного. С развитием истории и языка некоторые морфемы постепенно изменяются. Такие слова, как "крыльцо", "палец" и "столица" раньше делились на большее количество частей. Однако со временем эти детали слились в единые корни. Кроме того, некоторые морфемы раньше имели значение, отличное от нынешнего.

Слово

Эта самостоятельная языковая единица считается одной из наиболее значимых. Она дает названия чувствам, предметам, действиям и свойствам, является составляющей предложения. Последние могут состоять и из одного слова. Слова образуются звуковой оболочкой, то есть фонетическим признаком, морфемами (морфологический признак) и своими значениями (семантический признак). Во всех языках встречается довольно много слов, которые имеют несколько значений. Особенно такими случаями изобилует русский язык. Так, всем известное слово "стол" обозначает не только предмет интерьера, относящийся к мебели, но и меню из нескольких блюд, а также составляющую обстановки медицинского кабинета.

Все слова делятся на несколько групп по разным признакам. Распределение по грамматическим особенностям образует группы частей речи. Словообразовательные связи создают категории слов. По смыслу эти элементы делятся на синонимы, антонимы и тематические группы. История распределяет их на архаизмы, неологизмы и историзмы. С точки зрения сферы употребления слова делятся на профессионализмы, жаргонизмы, диалектизмы и термины. Учитывая функцию элементов в лингвистической структуре, выделяют фразеологизмы и составные термины и названия. К первым, например, относятся такие выражения, как и Примером для составных названий являются "Белое море" и "Иван Васильевич".

Словосочетания и предложения

Языковая единица, которая образуется из слов, называется словосочетанием. Это конструкция, состоящая минимум из двух элементов, связанных одним из следующих способов: согласованием, управлением либо примыканием. Кроме того, слова и образованные ими словосочетания являются компонентами предложений. Но и словосочетание находится на ступень ниже, чем предложение. При этом синтаксический уровень на языковой лестнице создается путем объединения всех конструктивных элементов. Важная характеристика предложения - интонация. Она показывает завершенность или незавершенность конструкции. Она придает ему вид вопроса или приказа, а также добавляет эмоциональной окраски при помощи восклицания.

"Эмические" и "этические" единицы языка

Материальные единицы языка могут существовать в виде нескольких вариантов либо в образе абстрактного множества вариантов, именуемого инвариантом. Первые обозначаются этическими терминами, такими как аллофоны, алломорфы, фоны и морфы. Для характеристики вторых существуют фонемы и морфемы. Единицы речи слагаются из языковых частиц. К ним можно относить словосочетания и предложения, сложные слова, морфемы и фонемы. Эти термины ввел Пайк - американский языковед.

Характеристика лингвистических элементов

Существует множество направлений в науке, каждое из которых отличается разным восприятием и описанием языковых единиц. Однако независимо от того, к какому варианту обращаться, всегда можно выделить общие признаки и особенности единиц языка. Например, фонема считается классом звуков, сходных по признакам фонетики. При этом некоторые ученые считают, что главной особенностью указанных элементов является то, что без них невозможно определять слова и их формы. Морфемы относятся к языковым единицам, которые не отличаются синтаксической самостоятельностью. Слова же, напротив, самостоятельны. Они также являются слагаемыми предложений. Все эти характеристики являются общими не только для разных точек зрения. Они пригодны абсолютно для всех языков.

Отношения между элементами структуры

Между единицами существует несколько типов отношений. Первый вид именуется парадигматическим. Такой тип обозначает противопоставление между единицами, находящимися на одном уровне. В синтагматических отношениях частицы одного ранга объединяются друг с другом во время процесса речи, или же образуя элементы высшего уровня. Иерархические отношения определяются степенью сложности единицы, когда низшие уровни входят в высшие.