Философия истории. Философия истории: сущность и основная проблематика Термин философия истории был разработан

раздел философии, связанный с интерпретацией ист. процесса и ист. познания. Содержание и проблематика Ф. и., стоящей как бы на стыке философии и истории и являющейся старейшей из всех теоретич. дисциплин истории, существенно изменялись в ходе ее развития. Уже в античной историографии содержатся определенные представления о прошлом и будущем человечества, однако они еще не складывались в законченную систему взглядов. Антич. мышлению была чужда мысль о смысле и направленности ист. процесса как целого. В ср.-век. теологической Ф. и. (иногда называемой историософией) (Августин и др.) гл. движущей силой истории считалось внеисторич. божеств. провидение (люди - только актеры драмы, автором к-рой является бог), а сама Ф. и. - производной от теологии. В борьбе с этой концепцией, начиная с эпохи Возрождения, формировалась светская Ф. и., значит. вклад в к-рую внесли Ж. Боден, англ. материалисты 17 в. и особенно Дж. Вико с его теорией ист. круговорота. Сам термин "Ф. и." впервые был употреблен Вольтером (одно из его ист. соч. носит назв. "La philosophie de l´histoire", 1765), имевшим в виду универсальное ист.-философское обозрение человеческой культуры. У Гердера ("Ideen zur Philosophie der Geschichte der Menschheit", Tl 1-4, 1784-91) Ф. и. впервые рассматривается как научная отрасль, занимающаяся общими проблемами истории и призванная ответить на вопрос: существуют ли положительные и неизменные законы развития человеческого общества и если существуют, то каковы они. Ф. и. 18 - 1-й трети 19 вв. была по преимуществу теорией глобального ист. развития. В центре ее внимания стояла онтологич. проблематика: философы стремились определить цель, движущие силы и смысл ист. процесса. В этот период был выдвинут ряд плодотворных идей. Так, просветители 18 в. разработали понятие прогресса (Кондорсе), выдвинули идею о единстве ист. процесса (Гердер), заложили основы истории культуры, противополагаемой чисто политич. истории (Вольтер), обосновали мысль о влиянии на человека географич. и социальной среды (Монтескье, Руссо) и др. Нем. классич. философия, особенно Гегель, дает глубокую постановку проблемы свободы и необходимости, выступает против сведйния всемирной истории к хаосу случайностей и произволу "великих людей". Теория Гегеля была высшим этапом развития идеалистич. Ф. и. Он попытался представить историю как единый закономерный процесс, в к-ром каждая эпоха, будучи неповторимо своеобразной, представляет собой в то же время закономерную ступень в общем развитии человечества. Он подчеркивал, что развитие общества носит поступательный характер, что в нем обнаруживается прогресс в сознании свободы, а не только простое изменение. Однако ист. процесс для Гегеля - лишь бесконечное саморазвертывание разума, идеи. Отсюда - абстрактность гегелевской Ф. и. и ее несостоятельность в объяснении конкретного хода истории. Для рационалистич. Ф. и. этого периода в целом была характерна спекулятивность, попытка вывести законы ист. развития из абстрактного филос. мышления. (См. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 21, с. 305). История рассматривалась прежде всего в метафизич. плане, как сфера проявления трансцендентной, вне самой истории лежащей закономерности или судьбы. Сила, управляющая историей, могла называться по-разному: "Абсолютный дух" (у Гегеля), "Разум", "Естественный закон" и т. д. Но во всех случаях эта сила остается внеисторической: она проявляется в истории, но не создается в ней. Даже рассматривая имманентные силы ист. процесса, философы не могли освободиться от метафизич. их трактовки. Особенно крайние формы конструирование истории по априорному логич. плану приобрело в немецкой классич. философии. Эта спекулятивность вызвала острую критику со стороны позитивизма, к-рый пытался заменить Ф. и. в качестве теоретич. дисциплины истории социологией, а эту последнюю превратить в "положительную науку" о законах развития и функционирования человеческого общества. Однако позитивизм не преодолел идеализма и априоризма (нашедших, напр., выражение в конструировавшихся О. Контом трех стадиях обществ. развития, соответствующих стадиям мышления). Натурализм позитивистского мышления был глубоко антиисторичен и пренебрегал конкретной историей. Человеческая деятельность снова оказывалась не источником, а только продуктом действий каких-то внеисторич. факторов (природная среда, неизменные "человеческие потребности" и т. п.). Отсюда - острый конфликт уже в 19 в. между позитивистской социологией и историографией. Задача преодоления идеалистич. Ф. и. в конечном счете сводилась, как писал Ф. Энгельс, к открытию "... общих законов движения, которые в качестве господствующих прокладывают себе путь в истории человеческого общества" (там же). Эта задача была выполнена К. Марксом. Материалистическое понимание истории устраняет из истории все сверхъестественное, внеисторическое. По Марксу, люди сами творят историю, будучи одновременно и актерами и авторами своей всемирно-ист. драмы. Но люди творят свою историю не по произволу, а на основе существующих объективных условий. Результаты деятельности предшествующих человеческих поколений, будучи объективированы в определенном уровне развития производит. сил, в производств. отношениях и т. д., предстают перед каждым новым поколением как нечто данное, от его воли не зависящее, как объективные условия его деятельности. Сами обществ. стремления и идеалы суть определенные тенденции развития реальной действительности. Т. о., обществ. деятельность одновременно и детерминирована, и свободна, поскольку история невозможна без сознат. усилий и борьбы, в ходе к-рой идеальные стимулы и цели превращаются в объективные условия. Эта сторона марксистской Ф. и. была развита в новых ист. условиях В. И. Лениным, показавшим диалектич. единство объективных процессов и субъективного фактора, подчеркнувшего значение творческой инициативы масс, классов, партий. Материалистич. понимание истории означало радикальное преодоление спекулятивной Ф. и. Философия больше не претендует на то, чтобы нарисовать априорную схему всемирно-ист. развития. Изучение прошлого не может обойтись без определенных теоретич. предпосылок, однако "... эти абстракции отнюдь не дают рецепта или схемы, под которые можно подогнать исторические эпохи. Наоборот, трудности только тогда и начинаются, когда приступают к рассмотрению и упорядочению материала, - относится ли он к минувшей эпохе или к современности, - когда принимаются за его действительное изображение" (там же, т. 3, с. 26). Это требует от историка самостоятельного философского мышления: он не просто иллюстрирует взятые из философии готовые принципы, а творчески применяет диалектико-материалистич. метод исследования к своему специфич. материалу; историки вносят свой вклад в разработку филос.-историч. проблематики. В бурж. обществоведении 2-й пол. 19 в. традиционная метафизич. и онтологич. Ф. и. постепенно теряет свое былое значение. Онтологич. проблематика, вопросы теории ист. процесса отходят к др. обществ. наукам, прежде всего к социологии, к-рую позитивизм стремился максимально эмансипировать от философии. Но позитивистская социология не была ориентирована на нужды ист. исследования. Образовавшийся интеллектуальный "вакуум" историки вынуждены были заполнять сами, используя элементы различных, часто несовместимых друг с другом, философских систем. Борьба развертывалась между позитивизмом и традициями нем. романтич. историографии (школа Л. Ранке и др.). Кризис позитивистского эволюционизма в кон. 19 - нач. 20 вв. способствовал возрождению различных вариантов теории ист. круговорота (О. Шпенглер, А. Тойнби, П. Сорокин). Метафизич. проблема смысла истории остается центр. проблемой Ф. и. неотомизма (Ж. Маритен, А. Демпф и др.) и др. течений христианской Ф. и. (Н. А. Бердяев, Р. Бультман, Р. Нибур и др.). В кон. 19 в. в бурж. философии сложилась, в противовес прежней, классической, Ф. и. с ее онтологич. проблематикой, т. н. критич. Ф. и., выдвинувшая на первый план гносеологич. и логико-методологич. проблематику, анализ процесса и результатов ист. познания. В ней можно выделить 2 осн. течения: гносеологическое (в основном охватывает антипозитивистские течения бурж. философии кон. 19-20 вв.) и логико-методологическое (по преимуществу, неопозитивистское). Гносеологич. теория и критика ист. познания (направление, начало к-рому положил В. Дильтей) не ограничивается рамками собственно историографии - она анализирует ист. сознание в широком смысле слова. Так, у Б. Кроче теория историографии - лишь одно из проявлений "философии духа"; в экзистенциализме Ф. и. выступает как один из аспектов "философии человека"; неокантианская концепция истории (В. Виндельбанд, Г. Риккерт) тесно связана с философией ценностей (см. Неокантианство). Осн. пафос этих теорий - в утверждении предметной, гносеологич. и методологич. специфичности истории, ее отличий от естествознания и "натурализованных" обществ. наук, особенно социологии. Эта критика была заострена не только против позитивизма, но и против марксизма. Она способствовала дальнейшему отделению ист. исследования от теоретич. обществ. наук. "Аналитическая" Ф. и., связанная с позитивистской традицией, ограничивает свои задачи логико-методологич. исследованием существующей историографии, считая, что задачи философии не предписывать правила ист. метода, а лишь описывать и анализировать реальную исследовательскую процедуру и объяснительные приемы историка (см. об этом направлении в ст. Неопозитивизм). В системе совр. марксистской науки философско-ист. проблематика разрабатывается преим. в рамках исторического материализма, к-рый в известном смысле и есть марксистская Ф. и. (поскольку он исследует общие принципы и категории интерпретации истории, проблему объективности и критерии истины общественно-ист. познания и т. д.), а также в рамках логики науч. исследования (логич. специфика ист. метода, виды и формы ист. описания, структура ист. объяснения и т. п.) и, наконец, в рамках самого ист. исследования (принципы периодизации всемирной истории, анализ конкретно-ист. понятий и т. д.). Марксистско-ленинская Ф. и. развивается в борьбе с реакц. направлениями совр. бурж. Ф. и., отрицающими объективные закономерности ист. развития, ист. прогресс, объективность ист. познания и т. д. См. также статьи Историография, История, Исторический материализм, Методология истории. Лит.: История и социология, М., 1964; Кон И. С., Проблема истории в истории философии, в сб.: Методологич. и историографич. вопросы ист. науки, в. 4, Томск, 1966; Kon I. S., Die Geschichtsphilosophie des 20. Jahrhunderts, 2 Aufl., Bd 1-2, В., 1966; Вайнштейн О. Л., Теоретические дисциплины истории, в сб.: Критика новейшей бурж. историографии, Л., 1967; Маркарян Э. С., Очерки теории культуры, Ер., 1969; Gardiner P. (ed.), Theories of history, Glencoe, (Illinois), (1959); Meyerhoff H. (ed.), The philosophy of history in our time, N. Y., 1959; Danto А. С, Analytical philosophy of history, Camb. (Mass.), 1965; Hook J. (ed.), Philosophy and history, N. Y., 1963. И. С. Кон. Ленинград.

Философия историизанимается анализом исторического процесса в целом и методологических проблем исторического познания в частности. Она дает оценку смыслов и целей истории, ее основных движущих сил, а также рассматривает и сопоставляет соотношение исторической необходимости и человеческой свободы, описывает единство и многообразие всемирной истории.

Для нее характерен особый подход к историческому материалу, когда само содержание исторического процесса становится предметом специфического философского воззрения и истолкования. Человек в контексте исторического времени, динамичных социальных структур, подвижных культур собственно и есть основное содержание философии истории.

Философские воззрения на человеческую историю формировались на протяжении многих веков - со времен Конфуция и Лао-Цзы, Платона и Аристотеля. Исходным пунктом философии истории как специфического раздела философского знания считаются гегелевские «Лекции по философии истории». Г.В.Ф. Гегель в начале XIX века впервые в западноевропейской мысли соединил философию и историю. Он разработал концепцию разумности всемирно-исторического процесса, и это было исторически первое научное обоснование хода истории.

Повышенный интерес к философии истории в Европе появился в эпоху французского Просвещения. Термин «философия истории» был введен Вольтером и охватывал совокупность философских рассуждений о всемирной истории без специального философско-теоретического обоснования их необходимости и правомерности. Развернутую аргументацию различий между описательной историей как знанием фактов и теоретической реконструкцией исторического процесса осуществил Ж.-Ж.Руссо. Но еще до него Д.Вико отделял «вечную идеальную историю», постигаемую «новой наукой», от эмпирической истории разных народов.

На материалистической основе философия истории разрабатывалась К.Марксом. В ХХ веке весомый вклад в развитие этой отрасли знания был внесен К.Ясперсом, а также А. Тойнби и У. Ростоу.

Современная философия истории - это относительно самостоятельная область философского знания, которая занимается осмыслением качественного своеобразия развития общества. Она рассматривает несколько важнейших проблем:

Направление и смысл истории;

Методологические подходы к типологизации общества;

Критерии периодизации истории;

Критерии исторического прогресса.

В философии истории нет единства мнений ни по одной из перечисленных проблем. Точки зрения отличаются столь кардинально, что не столько дополняют друг друга, сколько конкурируют между собой. Так, некоторые философы признают исторические законы, другие - их отрицают. Ряд философов считает, что у истории есть смысл, другие же заявляют, что смысла у истории нет и в принципе быть не может. Что является движущими силами исторического процесса? И по этому вопросу высказываются противоположные мнения.

Объяснить эту разноголосицу достаточно просто. История «протекает» в разное социальное время, в различных культурах и цивилизациях, на фоне разнообразной географической среды, при различном уровне развития техники и производительных сил общества. Наконец, у народов имеются различные иерархии ценностей, а в обществах господствуют те или иные идеологии и религии.

Но в целом историческое развитие имеет объективный характер, так как жизнь людей, где бы и когда бы она не проходила, основывается в первую очередь на удовлетворении материальных потребностей, то есть в любом случае, общество, на какой бы ступени развития оно не находилось, должно уделять значительное внимание материальному производству. Способ производства материальных благ предполагает определенный уровень развития производительных сил, который достается «в наследство» от предшествующих поколений, иначе говоря, объективно. Таким образом, объективность исторического процесса обусловлена наличием материальных основ жизнедеятельности людей, и вытекающих из этого потребностей, интересов, которые они должны удовлетворять.

Итак, «направленность» истории не вызывает сомнений: понятно, что философы разрабатывали и продолжают разрабатывать вопрос о том, куда и откуда «идет» общество. Проблема «смысла истории» несколько сложнее, так как его можно трактовать и как «цель истории». Но есть ли цель, то есть смысл у истории? Этот вопрос интересует людей многие столетия. В социально-философской мысли существуют разные подходы к этой проблеме и различные интерпретации смысла и назначения истории.

В античной философии распространена была точка зрения, согласно которой общество по мере развития цивилизации деградирует. Историческое время движется от «золотого века» к «серебряному», а от него - к «железному». В библейской традиции эта точка зрения проявилась в трактовке Всемирного потопа, как Божьего наказания и «конца света», завершающегося Страшным судом.

В античности существовала и другая трактовка исторического процесса, основы которой заложил Гераклит. Его идея «пульсации» истории как вечного огня, то угасающего, то разгорающегося с новой силой, фактически стала исторически первой из так называемых «теорий круговорота». В дальнейшем «теории круговорота» разрабатывали Аристотель, Д.Вико, Н.Я.Данилевский, О.Шпенглер, П.А.Сорокин, А.Тойнби.

Третью группу представляют теории, рассматривающие историю как поступательный процесс, в основе которого - переход общества от низших к более совершенным формам жизни (Кондорсе, Тюрго, И.Кант, Гегель, К.Маркс).

Многие философы начинают философию истории с А. Августина. Он стремился показать единство всемирно-исторического процесса, определив в качестве начала истории «явление Христа». По Августину, история человечества - это «сотворенное» бытие, которое завершится Страшным судом. На протяжении многих веков, включая и ХХ век, у Аквината было немало последователей.

Отделить человеческую историю от истории божественной, земную от небесной, попытался итальянский ученый Д.Вико. Он увязывал смысл истории с естественной необходимостью , то есть с постоянно повторяющимся порядком причин и следствий. Вико был убежден, что все народы проходят единый путь, включающий три эпохи: божественную, героическую, человеческую, которые соответствуют детству, юности и зрелости человечества. Завершив положенный круг, страны и народы начинают круг новый - те же три уже названные эпохи, но на новом уровне. Вико не отрицал при этом и роли Божественного провидения, которое «обуздывает человеческие страсти».

XVIII век уже упоминался нами как время, когда благодаря Вольтеру появилось само понятие «философия истории». В этот период смысл и назначению истории нераздельно связывалось с культом и прогрессом человеческого разума, а история человечества рассматривалась как движение по ступеням этого прогресса. Определенный вклад в развитие этой концепции внесли немецкие философы И.Г.Гердер и И.Кант.

Фундаментальное обоснование принципа историзма , упомянутого еще у Гердера, принадлежит Гегелю. Его концепция историзма включает в себя два основополагающих принципа:

1) признание субстанциальности истории, наличия в ней в качестве основополагающей субстанции разума, который обладает бесконечной мощью;

2) утверждение целостности исторического процесса и его целесообразности ; конечной целью всемирной истории выступает осознание свободы духа.

Принцип историзма был воспринят марксистской философией, однако его понимание претерпело значительные изменения, которые коснулись прежде всего переориентации на материалистическое понимание истории и общества. В марксизме историзм основан на трактовке реальной действительности как развивающейся и изменяющейся во времени.

Оригинальный подход к периодизации исторического процесса предложил И.Г.Фихте. Он считал, что «цель земной жизни человеческого рода - свободное и сообразное с разумом устроение всех своих отношений. ... Свобода должна быть... наукой в разумных законах, сообразно которым род должен устраивать через свободное искусство свои отношения». Итак, главный критерий исторической эпохи у Фихте – свобода человека и степень отдаленности ее от инстинктов. Немецкий философ различает пять исторических эпох: «1) эпоха, в которую человеческие отношения устанавливаются без принуждения, благодаря одному разумному инстинкту; 2) эпоха, в которую этот инстинкт, ставший слабее и проявляющийся лишь у немногих избранных, превращается ими в принудительный для всех внешний авторитет; 3) эпоха, в которую отвергается этот авторитет и вместе с ним разум в единственной форме, в какой он проявлялся до этого времени; 4) эпоха всеобщего распространения в человеческом роде разума в форме науки; 5) эпоха, в которую к науке присоединяется искусство, чтобы твердой и верной рукой преобразовать жизнь сообразно с наукой... Затем наш род вступает в высшие сферы другого мира».

Отметим, что использование термина «эпоха» в философии достаточно распространено до настоящего времени, но, пожалуй, это не столько заслуга Фихте, сколько вклад в современную философию представителей экзистенциализма. Уже К. Ясперс сделал вывод о том, что история - это переход от одной эпохи к другой. «Историческую субстанцию человеческого бытия» составляет традиция.

По мнению Ясперса, человечество едино. Для объяснения этого единства Ясперс вводит широко употребляемое в наше время понятие «осевой эпохи» (середина 1 тыс. до н.э.), когда человеческая история обретает свою собственную структуру. Каждая историческая эпоха отличается от другой, но возможно появление сходных исторических ситуаций. Так, примерно в одно и то же время возникают одинаковые исторические ситуации в Китае, Индии, Персии, Палестине и Древней Греции, когда формируется тип современного человека. Вот это и есть «осевая эпоха» мировой цивилизации. Мир для Ясперса - это реальная действительность, данная во времени, и каждая историческая эпоха отличается от другой своей специфической ситуацией. Поэтому историческая реальность однократна и неповторима. Чтобы понять историю, надлежит познать человека, человеческое же бытие раскрывает себя во времени - через историю.

Рассматривая ход мировой истории, Ясперс, в отличие О. Шпенглера или А. Тойнби, полагает, что человечество имеет единое происхождение и единый (столбовой) путь развития, несмотря на кажущиеся отличия между отдельными обществами. Это положение принимается философом без доказательств, поскольку строго доказать его (как впрочем и опровергнуть) невозможно. Но Ясперс не согласен и с материалистическим толкованием истории, обоснованным марксизмом, где определяющую роль играют экономические факторы. По Ясперсу, история, - как человеческая реальность, - определяется факторами духовной природы ; экономические же факторы, при всей их важности играют подчиненную роль. Таким образом, мировой исторический процесс, согласно Ясперсу, обладает выраженным единством и основан на примате духовного начала. Формулируя проблемутаким образом, он возвращается к старой христианской трактовке философии истории, которая рассматривает историю как однонаправленный линейный процесс , имеющий начало и конец, причем кульминацией истории (по Гегелю – «осью мировой истории») признается явление Христа.

В наше время наибольшее распространение среди множества концепций получили формационный и цивилизационный подходы к пониманию исторического процесса. Проблема периодизации истории по формациям и цивилизациям активно обсуждается в литературе уже более столетия. Познакомимся и мы с тем, что вкладывают ученые в категории «формация» и «цивилизация».

Авторство теории общественно-экономических формаций принадлежит К.Марксу. Термин «формация» был позаимствован из геологии, где он обозначает напластование геологических отложений определенного периода. Начало философского учения о формациях заложено в самом значительном произведении периода формирования марксизма – в «Немецкой идеологии», написанном в 1845 - 1846 годах К.Марксом совместно с Ф. Энгельсом. Авторы «Немецкой идеологии» выделили структуру общества, включающую в себя производительные силы - производственные отношения - политическую надстройку - формы общественного сознания. В этой работе была также дана периодизация исторического процесса. Основные стадии исторического развития человеческого общества - это последовательно сменяющие друг друга господствующие формы собственности: 1) племенная, 2) античная, 3) феодальная, 4) буржуазная, 5) будущая коммунистическая форма всеобщей собственности.

Теория К.Маркса помогла взглянуть на структуру общества как на целостную систему, элементы которой, с одной стороны будут для любого народа обязательными, а с другой - каждое общество на каждом данном этапе будет иметь сходную структуру.

Сейчас большинство философов признает, что теория общественно-экономических формаций – это западноевропейский феномен, в современных условиях не способный объяснить многие реалии и потому не выполняющий эвристической функции. По их мнению, ни один из названных основных теоретических пунктов, положенных в основу формационной теории, не является в наше время бесспорным. Теория общественно-экономических формаций основана на теоретических выводах середины XIX в., и в силу этого не может объяснить многие возникшие противоречия: существование наряду с зонами прогрессивного (восходящего) развития зон отсталости, стагнации и тупиков; превращение государства - в той или иной форме - в важный фактор общественных производственных отношений; видоизменение и модификацию классов; возникновение новой ценностной иерархии с приоритетом общечеловеческих ценностей над классовыми.

В конце XIX - начале ХХ веков появился цивилизационный подход к пониманию хода истории. Он был разработан в трудах О. Шпенглера, позднее А. Тойнби и других.

О. Шпенглер (1880-1936 гг.) – автор «Заката Европы», написанного им в разгар первой мировой войны, положивший начало традиции дискретного понимания истории. Для Шпенглера мировая история не только не является единым, линейным, бесконечно «длящимся» процессом, но и сама по себе неопределима. Она может быть понята только как совокупность соседствующих и чередующихся различных локальных культур . В своем развитии они подчинены жестким, но постижимым закономерностям: проходят стадии зарождения, развития, расцвета и упадка, т.е. историческихциклов. При этом Шпенглер рассматривает каждую культуру как живой организм, наделенный «душой». Его концепция получила название биологической философии истории.

Время жизни культуры Шпенглер определил в 1000 лет, полагая, что этот временной отрезок - универсальная константа «биологии культуры». Мировая история, по Шпенглеру, насчитывает всего 8 великих культур. Все они прошли, проходят или же пройдут эпоху собственного расцвета, и всем им суждено пройти через цивилизацию , - эпоху застоя и окостенения, эпоху, в которую создание каких-либо великих творении духа (искусства; наук, религии, философии) невозможно. На цивилизационном этапе культура способна лишь создавать технику и организовывать труд, что позволяет ей увеличить материальное благосостояние.

Шпенглер уверен, что созданные им учение и метод столь же точны, как теории и методы естественных наук. А потому они могут быть применены не только для анализа историографического материала ушедших веков, но и для анализа сегодняшнего состояния европейской культуры, и, более того, для выработки достоверных прогнозов на будущее. Исходя из этого, Шпенглер и предпринимает анализ современного положения европейской культуры, состояние которой его удручает. Все достижения технического развития Нового и Новейшего времени наводят его на мысль о том, что европейская культура уже вступила в фазу цивилизации. А это - фаза упадка, за которой следует распад. Поэтому он и назвал свою книгу – «Закат Европы».

А. Дж. Тойнби (1889-1997 гг.), один из крупнейших философов истории XX века, автор фундаментального двенадцатитомного труда «A Study of History» («Исследование истории»), посвященного генезису, росту и распаду культур и цивилизаций. Он изучает действующие силы мировой истории - те силы, которые способны как породить цивилизацию, так и уничтожить ее. В том, что цивилизации смертны, сомневаться в начале XX века уже не приходилось. Тойнби начинает построение своей концепции с определения умопостигаемого (т. е. такого, которое было бы доступно для человеческого понимания) предметного поля исторического исследования , и приходит к заключению, что в таковом качестве не могут быть восприняты национальные государства. Рассматривая исторический путь Англии, Тойнби отмечает, что многие события национальной истории страны не постигаемы в отрыве от истории стран, с которыми Англия была связана тысячью социокультурных нитей. Это означает, что элементарной единицей анализа для историка должна быть сущность более высокого порядка общности, в которую и Англия, и страны ее окружающие, могли бы быть включеныв качестве структурных единиц целого. Такую общность Тойнби определяет как «цивилизацию», а конкретно - как «цивилизацию христианского Запада», или просто «западную цивилизацию».

Тремя ключевыми компонентами генезиса цивилизаций, по Тойнби, являютсяуниверсальное государство, вселенская церковь и движение племен. Наличие этих трех компонент позволяет говорить о существовании цивилизации. Однако цивилизации не возникают сами по себе; необходима особая историческая ситуация для их развития. Тойнби обозначает ее как ситуацию «Вызова-и-Ответа». И, если налицо имеются даже все три базовых компонента генезиса цивилизаций, но отсутствует Вызов, то не будет и Ответа - то есть, развития цивилизации. У «состоявшихся» цивилизаций за ростом поступательного движения следует фаза надлома, который обуславливается деградацией элиты – творческого меньшинства, озабоченного лишь сохранением собственной власти. Результат такого положения дел – нравственное отчуждение большинства, которое ведет к расколу гармоничного единства общества и к гибели цивилизации. Однако Тойнби подчеркивает, что описанная им ситуация не может быть жестко заданной, поскольку ход истории определяется творческим усилием людей . А потому, пока элита сохраняет творческий потенциал, у цивилизации есть будущее. Таким образом, цивилизация, по Тойнби, - «это синоним свободы и творческих возможностей человека» (В.Фурс).

П. Сорокин - родоначальник американской социологии, рассматривая ход исторического процесса, опирается на анализ социальной жизни общества. История - динамический процесс, а не разрозненное собрание статичных фактов. Он считает, что важнейшим, если не единственным фактором, способным повлиять на ход исторических изменений, становятся стабильность или наоборот, распад культурной сверхсистемы , определяющей доминантные черты поведения членов этого общества.

Вопрос одоминантах исторического процесса, в конечном итоге, сводится квопросу о детерминантах, определяющих архетипы человеческого поведения. Сорокин полагает, что люди, вступившие в систему социальных взаимоотношений под влиянием комплекса факторов различной природы, только тогда становятся обществом, когда оказываются способными к выработке общественно приемлемых стереотипов поведения, основанных на нормах и ценностях, равнозначимых для всех. Формируется некое конституирующее общество социальное «эго» - но это означает, что каждое общество можно понять и описать только сквозь присущую ему призму «значения, нормы, ценности». Эти элементы составляют основу системы, которая суть единовременное культурное качество.

Таким образом, центральным понятием философии истории Питирима Сорокина становится понятию «ценность». Именно это определяет облик общества, типичное поведение его членов, а в конечном итоге - его судьбу.

Для всех рассмотренных концепций философии истории характерны такие особенности, как: отказ от европоцентристской, однолинейной схемы прогресса общества; вывод о существовании множества культур и цивилизаций, для которых характерны локальность и разнокачественность; утверждение об одинаковом значении всех культур в историческом процессе.

Современная философская мысль пошла в сторону укрупнения выделяемых этапов. Так, наиболее используемым в западных учебниках является подход, когда выделяют:

1) традиционное общество (докапиталистическое);

2) капиталистическое общество (включает раннюю, переходную форму индустриального общества, зародившуюся в XVII - XVIII веках в Западной Европе, а также индустриальное общество, - начиная с середины XIX века);

3) постиндустриальное общество (с 60-х годов ХХ века).

Таким образом, человечество проходит как бы три «волны» цивилизации . В традиционном обществе преобладало сельское хозяйство, в индустриальном - промышленность, в постиндустриальном - сфера услуг, в которой определяющую роль играет информация. Информация в современном обществе стала фактором, влияющим на все его развитие.

Термин «индустриальное общество» появился в философской литературе благодаря основоположникам социологии - О. Конту и Г. Спенсеру. Вот уже более трети века широко известна и нашла многих сторонников концепция ученого из Кембриджского университета (Великобритания) У . Ростоу , названная им «теорией стадий экономического роста». Он выделяет пять «стадий» в развитии общества:

1) традиционное общество;

2) стадия создания предпосылок для подъема;

3) стадия сдвига;

4) стадия роста;

5) период высокого уровня массового потребления.

Ростоу поясняет, что в конечном итоге, различие между традиционным и современным обществом, по его мнению, состоит в том, является ли уровень капиталовложений низким по отношению к приросту населения. Исходя из предыдущей периодизации истории общества, можно понять, что такое традиционное общество, но другие стадии, выделенные Ростоу, требуют уточнения. «Общество в процессе перехода» - это период, когда создаются условия для «сдвига», то есть накапливаются условия, необходимые для перехода к индустриальной цивилизации. Период (стадия) сдвига - это период промышленной революции, которая была связана с изменением методов производства. Стадия роста – «это стадия, когда экономика демонстрирует, что у нее есть технические и предпринимательские возможности производить, если не все, то почти все, что она предпочитает производить».

«Теория стадий экономического роста» близка по смыслу подразделению всемирной истории на традиционное, индустриальное и постиндустриальное общество.

Понятие «постиндустриальное общество» ввел в научный оборот современный американский ученый Д.Белл . Отличие индустриального и постиндустриального обществ, как полагает Белл, состоит в том, что «осевым институтом» индустриального общества является частная собственность, а постиндустриального общества – «творческое знание».

Концепция постиндустриального общества впервые была изложена в вышедшей в 1973 году книге выдающегося американского социолога Д. Белла «Грядущее постиндустриальное общество». Он сформулировал основные признаки такого общества: создание экономики услуг, доминирование слоя научно-технических специалистов, центральная роль теоретического научного знания как источника нововведений и политических решений в обществе, возможность самоподдерживающегося технологического роста, создание новой «интеллектуальной» техники. Анализируя новые черты в экономике, Белл сделал вывод, что в обществе наметился переход от индустриальной стадии развития к постиндустриальной, с преобладанием в экономике не производственного сектора, а сектора услуг. Этой концепции близка позиция Э. Тоффлера .

«Первой волной» Тоффлер называет «сельскохозяйственную цивилизацию». От Китая и Индии до Бенина и Мексики, от Греции до Рима возникали и приходили в упадок цивилизации, сталкиваясь друг с другом и рождая бесчисленные пестрые картины. Однако за этими различиями скрывались фундаментальные общие черты . Везде земля была основой экономики, жизни, культуры, семейной организации и политики. Везде господствовало простое разделение труда и существовало несколько четко определенных каст и классов: знать, духовенство, воины, рабы или крепостные. Везде власть была жестко авторитарной. Везде социальное происхождение человека определяло его место в жизни. Везде экономика была децентрализованной, так что каждая община производила большую часть того, в чем испытывала нужду. Триста лет назад - плюс-минус полстолетия - произошел взрыв, ударные волны от которого обошли всю Землю, разрушая древние общества и порождая совершенно новый тип цивилизации. Это грянула промышленная революция. Высвобожденная ею гигантская сила, распространившаяся по миру, - «вторая волна» - пришла в соприкосновение с институтами прошлого и изменила образ жизни миллионов.

К середине XX века силы «первой волны» были разбиты, и на земле воцарилась «индустриальная цивилизация». Однако всевластие ее было недолгим, ибо чуть ли не одновременно с ее победой на мир начала накатываться новая - третья по счету– «волна» (постиндустриальная), - несущая с собой новые институты, отношения, ценности.

Тоффлер отмечает, что примерно с середины 50-х годов промышленное производство стало приобретать новые черты. Во множестве областей технологии возросло разнообразие типов техники, образцов товаров, видов услуг. Все большее дробление получает специализация труда. Расширяются организационные формы управления. Возрастает объем публикаций. По мнению Тоффлера, все это привело к чрезвычайной дробности показателей, что и обусловило появление информатики . Он стремится обрисовать будущее общество как возврат к доиндустриальной цивилизации на новой технологической базе. Рассматривая историю как непрерывное волновое движение , Тоффлер анализирует особенности грядущего мира, экономическим костяком которого станут, по его мнению, электроника и ЭВМ, космическое производство, использование глубин океана и биоиндустрия. Это и есть «третья волна», которая завершает аграрную и промышленную революции.

Тоффлер исследует общественные изменения как прямой рефлекс технического прогресса. Он анализирует различные стороны общественной жизни, беря за доминанту преобразования в техносфере (к ней он относит энергетическую базу, производство и распределение).

Одним из ярких представителей цивилизационной концепции является М. Кастельс . Его монография «Information Age: Economy, Society and Culture» («Информационная эпоха: экономика, общество, культура») посвящена анализу цивилизационных процессов, вызванных развитием информационных технологий. Он отмечает, что в XX в. человечество жило в основном при двух господствующих способах производства: капитализме и этатизме (социализме). Кастельс подчеркивает, что капитализм сохраняетсвои формообразующие особенности- наемный труд и конкуренцию в накоплениикапитала. По его мнению, современная форма капитализма более жесткая в своих целях, но несравненно более гибкая в средствах, чем та, что сформировавшаяся в 1930-1940-е годы под влиянием кейнсианства и идеологии общества всеобщего благосостояния. Он отмечает: «В новом, информациональном способе развития источник производительности заключается в технологии генерирования знаний, обработки информации и символической коммуникации. Разумеется, знания и информация являются важными элементами во всех способах развития, так как процесс производства всегда основан на некотором уровне знаний и на обработке информации. Однако специфическим для информационального способа развития является воздействие знания на само знание как главный источник производительности».

Принципиальное отличие информационно-технологической революции по сравнению с ее историческими предшественниками состоит, по Кастельсу, в том, что прежние технологические революции надолго оставались на ограниченной территории, а новые информационные технологии почти мгновенно охватывают пространство всей планеты, является критическим источником неравенства в современном мире.

Кастельс анализирует связь между изобретателями, предпринимателями, финансовыми корпорациями и государством в информационно-технологической революции. Он (на примерах от США до Китая и Индии) доказывает, что во всем мире государство (а не изобретатель) было инициатором и главным движителем этой революции , фактором, выражающим и организующим социальные и культурные силы, содействующим развитию широких и защищенных рынков и финансирующим макроисследовательские программы. В то же время децентрализованные инновации стимулируются культурой технологической активности и ролью примеров быстрого персонального успеха.

Другой ключевой чертой информационального общества, по Кастельсу, является сетевая логика его базовой структуры. Он именует социальную структуру информационного века «сетевым обществом» потому, что «оно создано сетями производства, власти и опыта, которые образуют культуру виртуальности в глобальных потоках, пересекающих время и пространство. По его мнению, новое информациональное общество возникает, когда (и если) наблюдается структурная реорганизация в производственных отношениях, отношениях власти и отношениях опыта, что приводит к одинаково значительным модификациям общественных форм пространства и времени и к возникновению новой культуры.

Трехступенчатую модель всемирной истории выдвигает канадский социолог Маршалл Мак-Люэн (1911–1980 гг.). В работах «Галактика Гуттенберга» «The Gutenberg Galaxy», 1962), «Понимая медиа: продолжения человека» («Understanding Media: The Extensions of Man», 1964) он рассматривает социально-исторический процесс с точки зрения развития средств массовой коммуникации. По его мнению, периодизацию социального процесса можно проводить не только с точки зрения развития производственных отношений в материальном производстве, но и с точки зрения развития отношений, связей (коммуникации) в духовном производстве. Исходя из этого, Мак-Люэн дает следующую периодизацию социально- исторического процесса: «устное», «рукописное», «книгопечатное» общество, «электронная эра».

Российской ученый Г.Кваша в книге «Теория войн» выдвинул в начале XXI века оригинальную концепцию истории, в основе которой математическое обоснование триадичных 12-летних циклов развития России, Америки, Франции, Германии и ряда других государств. Он убежден, что историю любой страны в отдельности и мировую историю в целом можно просчитать, объяснить и предсказать, используя точные науки, если трактовать ее как график – четкий и строгий, поскольку «в истории есть своя система, данная нам в датах, событиях, реалиях». Он предлагает «превратить историю в такую же точную науку, как математика или механика». В своей книге Кваша пишет, что «жизнь всех государств на планете подчиняется 12-летним циклам: 12 лет страна решает проблемы внутреннего устройства, 12 лет занимается экономическими вопросами, 12 лет – идеологическими проблемами…». Проанализировав ритмы множества крупных государств за последние 600 – 700 лет, Кваша убедился, что единый ритм «работает» везде в мировой истории.

Он дополняет свою теорию вспомогательной гипотезой, в рамках которой подразделяет все государства на восточные и западные, и подчеркивает, что история лишь некоторых из них развивается «по имперскому ритму». Для империи свойственны два отличительных признака: «она достаточно медленно, но мощно развивается и «выдувает» себе, словно шарик, некоего противника,… который развивается молниеносно, взрывным способом». Появившись на свет, такой «тоталитарный двойник» сразу же пытается захватить весь мир, но сделать это не в состоянии, поскольку подобен «мыльному пузырю»: большому, красивому и слабому. «Любой тоталитарный двойник, будь то Испания Филиппа, Франция Наполеона или Германия Гитлера, всегда обречен на поражение».

Кваша убежден, что войны – неотъемлемая составная часть мировой истории: в основе любой войны ищите идеологию, которая обычно сводится к спору об исключительности одного народа относительно других. Между империями и их тоталитарными двойниками войны неизбежны в тех случаях, когда совпадают во времени их идеологические фазы развития. И в этих войнах двойнику никогда не победить империю, - утверждает исследователь. Однако, если трехфазные 12-летние периоды развития несинхронны, империи, развязывающие войны с малыми государствами, победить их не могут. Несовпадение идеологических фаз развития, по Кваше, - это главный, объективный фактор, обусловивший формальную победу, но фактическое поражение Российской империи в войне с Японией 1904-1905 гг., СССР - в военном конфликте с Финляндией в 1940; и наоборот, непримиримые конфликты между Израилем и арабскими государствами, между турками и армянами – все это – борьба за идеологию, утверждает Кваша. Он предсказывает обострение отношений между двумя сверхдержавами – США, как тоталитарного двойника, и Россией, - с 2017 по 2025 гг.: «это будет новый виток агрессии … это будет виртуальная война без окопов, блиндажей и ракет». Согласно обоснованной российским ученым ритмологии, в 2025 году наступает конец исторического периода длиной в 1600 лет, знаменующий собой «конец эпохи прогресса» и начало новой, с иной идеологией, иными ценностями. Это – не конец света, а качественный скачок развития мировой истории.

Контрольные вопросы

Политика и социальная мифология.

Демократия и права человека.

Концепция осевого времени.

Цивилизационные концепции истории.

Ваше мнение о ритмах истории Г.Квашы?

Глава 13 ФИЛОСОФИЯ КУЛЬТУРЫ И ОБРАЗОВАНИЯ

О философии кратко и понятно: ПОНЯТИЕ ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ. Все основное, самое главное: очень кратко про ПОНЯТИЕ ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ. Суть философии, понятия, направления, школы и представители.

ПОНЯТИЕ ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ.
ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ А. ТОЙНБИ И К. ЯСПЕРСА

Философия истории - самостоятельная область философского знания, целью которой является изучение качественного своеобразия общественного общества, особенности его развития и перспектив.

Одним из первых представителей философии истории является Августин Аврелий (IV в. н. э.). Он рассматривает историю человечества с религиозной, христианской точки зрения как процесс спасения, обретения человечеством утраченного единства с Богом. Только в XVIII в. философия истории начинает формироваться как светская наука.

Огромный вклад в развитие философии истории внес немецкий философ Г.В.Ф. Гегель. С его точки зрения история представляет собой процесс поступательного развития, «развертывание Мирового Духа».

К. Маркс и Ф. Энгельс придерживались материалистического понимания истории. Решающее значение они придавали развитию экономики, производственных отношений. Политика, религия, культура рассматриваются в марксизме как «надстройка» над экономическим «базисом» общества.

Большое распространение в конце XIX - начале XX вв. получил цивилизационный подход в философии истории. Его крупнейшие представители Н. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби доказывали, что каждая культура, каждая цивилизация проходит свой неповторимый путь исторического развития от зарождения через процветание к упадку.

Арнолд Джозеф Тойнби (1889-1975) полагал, что история имеет всеобщее содержание. Она всегда реализуется через личность и судьбу каждого конкретного человека, имеет человеческое лицо. Тойнби определяет историю как взаимосвязь исторического (временного) и надысторического (вечного).

Объектом изучения философии истории не может быть ни человечество в целом, ни какая-либо отдельная нация или государство. Объектом философии истории являются культурно-исторические типы, которые Тойнби называет обществами или цивилизациями. Они являются единицами истории, которые можно сравнивать или изучать. Каждая из этих цивилизаций появляется в результате социокультурного вызова. Вызовы могут быть разнообразные: климатические условия, отношения с другими народами, религиозные идеи.

Карл Ясперс (1883-1969) полагал, что человечество имеет единое происхождение и единый путь развития. История, согласно Ясперсу, имеет свое начало и свой конец. Ее движение определяется силой провидения.

Вера является основой и смыслом истории. Единой для всего человечества верой может стать только философская вера. Она есть акт воли, но не следует противопоставлять веру знанию. Любое знание основано на вере. Философская вера - это осознание бытия, его истоков через обращение к исторической ситуации.

Понятие «историческая ситуация» является ключевым в философии К. Ясперса. В каждом обществе складываются свои исторические ситуации, но иногда исторические ситуации в разных обществах оказываются близки по духу. Это и есть время для появления философской веры.

......................................................

Материал из ЭНЭ

Философия истории

Определение философии истории.

Под этим названием разумеют:

1. философское обозрение прошлых судеб всего человечества , а также истории какого-либо народа (Ф. истории Франции), какой-либо эпохи (Ф. истории французской революции) и т. п.;
2. философское исследование общих законов исторического процесса, отвлеченно взятого,
3. философскую теорию исторического знания, а иногда и
4. практические уроки морального либо политического характера, которые могут быть извлечены из истории.

Эта неопределенность термина позволяет подводить под общую рубрику Ф. истории очень несходные между собой задачи, возникающие из соприкосновения двух самостоятельных областей знания - истории и Ф. Реже всего и с наименьшим правом под понятие Ф. истории подводятся сочинения, заключающие в себе те или другие поучения на основании исторических фактов. Мало заслуживают этого названия и такие дисциплины, как историка (см.), историческая методология (см.) и т. п., ставящие своей задачей установление принципов исторического знания. Чаще всего термин понимается или исключительно в одном из первых двух значений, или в обоих вместе; в последнем случае обыкновенно не делают различия между задачами философского понимания прошлого, как оно было в действительности, и понимания того, как вообще происходит, какими силами создается и по каким законам совершается исторический процесс , безотносительно к каким бы то ни было данным временам и местам. С тех пор, как возникла социология (см.), исследование законов, управляющих общественными явлениями, а следовательно, и развитием общества или историческим процессом, в нем происходящим, взяла на себя эта наука, и за Ф. истории все более утверждается значение доведенного до известной абстрактности изображения действительного хода истории. Существует еще термин историософия , равносильный термину Ф. истории; он встречается во многих литературах, но не привился на русской почве. Больший ход получил у нас термин историология, но уже в более определенном смысле теории исторического процесса, отвлеченно взятого; его удобнее всего было бы употреблять вместо термина Ф. истории, оставив за последним исключительно первое из вышеуказанных значений. Первый, употребивший термин Ф. истории, был Вольтер , который таким образом назвал свой «Essai sur les moeurs et l’esprit des nations». В общем под этим именем можно разуметь все попытки изображения прошлого или понимания сущности исторического процесса с точки зрения известного философского миросозерцания. Ф. истории может поэтому отражать на себе самые разнообразные системы и доктрины, может быть религиозной, метафизической и научной; религиозная может быть пантеистической и деистической (провиденциалистической; см.), метафизическая - иметь более мистический или более рационалистический характер, научная - отражать на себе идеи той или другой социологической школы. С другой стороны, Ф. истории заключает в себе и известные субъективные элементы (см. Субективизм), вследствие чего, напр., Ф. истории отдельных политических партий должна иметь различный характер.

Исторический очерк философии истории

Общие историко-философские построения стали возникать в очень давние времена. Учение древних о четырех веках (золотом, серебряном, медном, железном) уже заключает в себе известную Ф. истории, равно как и известная картина смены четырех монархий, ставшая краткой Ф. истории для всех средних веков. Первая, конечно, крайне несовершенная история человечества («Adversus paganos historiarum libri septem») была написана в начале V в. нашей эры испанским священником Орозием, поставившим своей целью доказать, что введение христианства нисколько не ухудшило жизни народов. Историко-философский характер имеет и «De civitate Dei» блаж. Августина, где вся история человечества рассматривается как борьба двух царств - божеского и дьявольского. Этими сочинениями был дан тон всей последующей провиденциалистической Ф. истории. В ее развитии особенно видное место принадлежит «Рассуждению о всемирной истории» Боссюэта, которое, по мнению автора, должно было быть для истории отдельных стран и народов тем же, чем общая географическая карта является по отношению к частным. Настоящая Ф. истории получила начало лишь в XVIII в. Неаполитанский мыслитель Вико в своей «Новой науке» развил прославившую его теорию, по которой все народы в своей исторической жизни совершают один и тот же путь и всеобщая история представляет собой вечный круговорот возвращения одних и тех же явлений. Сочинение по римской истории и «Дух законов» Монтескье тоже имеют важное значение в зарождении историологии и социологии ; они внесли в науку понятия закономерности общественных явлений и «основного течения (allure principale) исторической жизни», в частности же выяснили влияние климата на историческую жизнь. Философский дух в историографию внесен был и Вольтером . Особое значение имела для всего дальнейшего развития Ф. истории новая точка зрения прогресса (см.), с которой во второй половине XVIII в. стали рассматривать историю человечества. Первым сформулировал ее Тюрго , за которым следует целый ряд других писателей, стоявших на той точке зрения, что история человечества есть история его постепенного совершенствования и что главную роль в этом совершенствовании играют роль успехи человеческого ума. Эту мысль особенно блестящим образом развил в самом конце XVIII в. Кондорсе в своем знаменитом «Наброске исторической картины успехов человеческого ума». В Германии во второй половине XVIII стол. крупные труды по Ф. истории написали Изелин , автор «Philosoph. Muthmassungen aber die Geschichte der Menschheit», Гердер , сочинение которого «Идеи о Ф. человечества» является одним из главных трудов эпохи, и оставшийся малоизвестным, но заслуживающий большого внимании Пелитц (см.), автор «Grundlinien zur pragmatischen Weltgeschichte». Гердеру, между прочим, принадлежит та заслуга, что он старается обосновать историю на естествознании. Пелитц написал свою книгу, которую сам характеризовал как попытку «свести всемирную историю к одному принципу», под влиянием одной мысли Канта. В числе мелких статей знаменитого философа есть одна («Idee zu einer allgemeinen Geschichte in weltb ü rgerlicher Absicht»), где он доказывает необходимость философской обработки всемирной истории по плану природы, имеющему целью создание совершенного общества. "Может показаться странным, - говорит Кант , - рассматривать историю человечества так, как будто она на деле совершалась ради разумных целей; но эта точка зрения все-таки может быть рекомендована, как руководящая идея, и если ход истории определяется, таким образом, как бы a priori , то это не значит, что философ может пренебрегать изучением эмпирической истории. Этим замечанием Кант как бы предостерегал от того злоупотребления философией, которое было в ходу в немецком идеализме первой половины XIX в. Особое место в историологической литературе Германии занимает писатель XVIII в. Як. Вегелин, который в семидесятых годах XVIII в. поместил в «Записках Берлинской академии» ряд статей (по-франц.) «О Ф. истории». По его определению основу истории должен составлять простой и методический рассказ, Ф. же должна руководить им, «как бы скрываясь за занавесом». Общий характер Ф. истории XVIII в. заключается в ее прогрессивно филантропическом и гуманитарно-идеалистическом тоне, в ее оптимизме и проповеди деятельного участия в жизни. В первой половине XIX в. особого развитая достигла Ф. истории в Германии, где, однако, она получила крайне ненаучное направление в философских школах Фихте , Шеллинга и Гегеля . Первый из них в своих «Grundz uuml;ge des gegenwärtigen Zeitalters» провозгласил следующий принцип: «философ, занимающийся историей, следит за ней по a priori пробегающей нити мирового плана, который для него ясен без всякой истории; обращение философа к истории вовсе не имеет целью что-либо доказывать, так как его положения доказаны ранее и независимо от всякой истории. Философ пользуется историей лишь настолько, насколько она служит его цели - и игнорирует все остальное, что этой цели не служит. Этот способ был бы совершенно недостаточным при простом эмпирическом исследовании истории, но он вполне позволителен для философа». Фихте даже прямо утверждал, что задача философа - вывести из своего основного понятия все содержание опыта и что и на самом деле он может «a priori описать все время и все его возможные эпохи». Шеллинг, часто противополагавший историческое философскому, как эмпирическое - априорному, и одно время даже говоривший о совершенной невозможности их соединения в Ф. истории, долго колебался между довольно несходными решениями вопроса, пока в конце концов не оставил эмпирическую историю совершенно в стороне, чтобы понять историю в трансцендентном смысле «эпоса, созданного в Духе Божием» или «последовательно развивающегося откровения Бога». В этом понимании эмпирическая история должна была подчиниться априорной схеме. Из школы Шеллинга вышла целая плеяда писателей, рассматривавших историю с этой мистико-метафизической точки зрения. Особой распространенности философское конструирование истории по априорному логическому плану достигло в эпоху господства системы Гегеля . В числе главных произведений этого мыслителя очень видное место принадлежит его Ф. истории (см.), в которой история человечества рассматривается как процесс самосознания всемирного духа, совершающийся по известному логическому плану, и действительный ход истории подгоняется к априорной схеме. Конструирование истории было, очевидно, прямым нарушением самых элементарных требований исторической науки, и в конце концов Ф. истории в духе немецкого идеализма сильно дискредитировала и саму мысль о Ф. истории. Одновременно с развитием в Германии метафизической Ф. истории в той же Германии и в особенности во Франции шла не только политическая, но и культурная борьба между реакцией и либерализмом, вносившая известную идейность (а иногда и прямую тенденциозность) в занятия историей. Во Франции, кроме того, возник утопический социализм , тоже имевший свои особые взгляды на историю. В духе культурной реакции занимался Ф. истории и написал под этим заглавием книгу (1828) Фридрих Шлегель, который усматривал цель Ф. истории в «историческом изображении хода восстановления в различные мировые периоды утраченного божественного первообраза человека». Для Фр. Шлегеля, однако, вся новая история , начиная с гуманизма и Реформации, была чем-то вроде одной сплошной ошибки. К чести Шлегеля нужно прибавить, что он был противником конструирования истории по логическому плану. В духе клерикальной реакции рассматривал прошлое человечества и Гёррес в сочинении «Об основе, расчленении и последовательности всемирной истории». Из либеральных историков эпохи заслуживает быть отмеченным Гизо , который хотя специально и не занимался Ф. истории, но оказал большое влияние на понимание сущности исторического процесса. Историологическими вопросами, кроме того, занимались во Франции Кузен, Жуффруа, Кине и Мишле (последние двое познакомили французов с идеями Гердера и Вико). Из числа утопических социалистов этой эпохи и у Сен-Симона , и у Фурье были свои Ф. истории - у последнего, впрочем, чисто фантастическая, сливавшаяся с его причудливой космогонией . Общая их черта - представление всемирно-исторического процесса как постепенно осуществляющего будущее гармоническое состояние человечества. В этом отношении сенсимонизм и фурьеризм лишь продолжали прогрессивную традицию философии истории XVIII в. В частности Сен-Симон создал целую историко-философскую формулу постепенного превращения военного общества в промышленное и последовательности состояний рабства, крепостничества и наемного труда, за которым должна последовать стадия труда общественного (см.), Сен-Симону принадлежала также первая мысль о социологии (там же). В эпоху Реставрации борьба между реакционной аристократией и либеральной буржуазией выдвинула во французской историографии идею борьбы классов, которой воспользовались в следующем периоде (после 1830 г.) и для освещения истории взаимных отношений буржуазии и пролетариата (Луи Блан). Наконец, к утопическому социализму примыкают во Франции еще два писателя, прямо поставившие себе историко-философские задачи. В 1833 г. Бюше , соединивший в своем миросозерцании преданность католицизму и увлечение якобинизмом (см. Французская революция), издал «Введение в науку истории, или науку развития человечества»; родственный ему по духу Леру написал историко-философский труд «О человечестве» (1840). В обоих этих сочинениях историко-философская мысль погружена в глубочайший мистицизм . Если принять во внимание, что в первой половине XIX в. в двух главных странах, где развивалась Ф. истории, господствовали в этой области метафизика и утопизм, то можно сказать, что, за немногими исключениями, тогдашняя Ф. истории стояла на неверном пути. Вот почему со стороны настоящих историков по адресу Ф. истории высказывалось все больше недоверия и даже презрения. На новые пути выведена была Ф. истории только в середине XIX в. благодаря целому ряду писателей, которые поставили себе задачей освободить историю от теологических и метафизических влияний и создать положительную науку об обществе. Во главе этого движения стоял Огюст Конт, основатель социологии, автор одной из наиболее замечательных попыток Ф. истории. Его социальная динамика - не общая теория общественной эволюции , как он сам предполагал, а философский обзор истории человечества. Главный недостаток этого обзора - в том, что и он, подобно Ф. истории Гегеля, подогнан к априорной (по отношению к действительному ходу истории) формуле; тем не менее, заслугой Конта является постановка задачи научного построения Ф. истории. В том же направлении действовал и Бокль , который также формулировал необходимость поднятия истории на степень науки. Вообще во второй половине XIX в. философия истории развивается уже под сильным влиянием позитивизма , понимая это слово в широком смысле Ф., принципиально отказывающейся от метафизики и стремящейся опереться на данные и методы положительной науки. Бокль проложил в Ф. истории широкую дорогу натурализму , выдвинув на первый план влияние, оказываемое природой. Одно время (в 60-х и 70-х годах XIX в.) сильное влияние оказывал на Ф. истории социологический дарвинизм , пытавшийся объяснить историю факторами биологической эволюции. Несмотря, однако, на увлечение результатами и методами естествознания, общий характер позитивистической философии истории определяется ее основным тезисом о первенствующей роли умственного развития в исторической эволюции. Это - точка зрения Ф. истории XVIII в., возродившаяся с особой силой в эпоху новой эмансипации ума от мистики и метафизики. Основным законом исторической эволюции Конт считает закон трех фазисов миросозерцания; по Боклю, прогресс зависит от разработки положительных знаний и от их распространения в обществе. Тот же, в сущности, интеллектуалистический характер имеет и Ф. истории в гегельянской школе. В середине XIX в. Марксом и Энгельсом был сформулирован другой взгляд на историю, сущность которого коротко можно выразить словами: «объяснения эпохи нужно искать не в ее Ф. (или не в головах людей), а в ее экономике (или в состоянии производительных сил общества)». Это так наз. экономический материализм (см.), который приобрел много последователей и оказал влияние на Ф. истории только в самом конце XIX в. Это направление возникло из сочетания гегельянства с учением французских историков о борьбе классов. Позитивизм , натурализм , экономический материализм наложили печать на всю историко-философскую литературу второй половины XIX в.; но и в эту эпоху появлялось в свет немало сочинений по Ф. истории, в которых мы имеем дело, в сущности, с пережитками прежних точек зрения. Самым видным представителем историко-философского провиденциализма был Фр. Лоран, автор «Etudes sur l’histoire de l’humanité», последний том которых посвящен Ф. истории: это, с одной стороны, подведение итогов всего труда, с другой - критика разных историко-философских теорий. Другие сочинения продолжают традиции метафизических систем; наиболее значительные из них названы ниже в общем указателе литературы. При большом разнообразии философских направлений, с точки зрения которых писались сочинения по Ф. истории, и при крайней неоднородности их содержания какая-либо точная их классификация в высшей степени затруднительна. Значительное их число имеет чисто религиозный и даже прямо вероисповедный характер. Резко-католическим направлением отличаются, напр., сочинения Фортмана, Гиро , Ружемона, Саркюса; другие могут быть названы чисто протестантскими (напр. Эйт), деистическими (Бунзен , Лоран и др.), мистическими (Молитор, а также Бюше и Леру - в духе гуманитарного социализма, Вронский - в духе польского мессианизма): иных несомненно религиозных писателей в этой области трудно причислить к какому-либо определенному направлению. Гораздо большее количество сочинений по Ф. истории написано с метафизической точки зрения, нередко в духе той или другой школы. Под влиянием Гегеля находились Бидерман, Цешковский , Розенкранц, Штутуман, Вера и многие другие, к числу которых нужно отнести и экономических материалистов, которые, усвоив метод Гегеля, отвергли, однако, его идеалистическую точку зрения. К видным последователям школы Краузе следует отнести Альтмейера; под влиянием Фихте писал, между прочим, Песталоцци , под влиянием Шопенгауэра - Банзен . Более или менее метафизический характер имеют сочинения Эренфейхтера, Феррари , Функа, Гёрреса, Кирхнера, Лотце , Меринга, Ренувье , Рохолля, Шильденера и др., которые не отражают на себе сколько-нибудь резким образом известных философских школ и в частности стоят ближе или к религиозно-идеалистическому, или к научно-реалистическому пониманию. Кроме того, в области Ф. истории работали многие историки - Бокль, Гизо, Мишле, Кине и др. Обозревая всю литературу по Ф. истории, мы находим в ней за прежнее время сравнительно мало сочинений в научном духе; только в последние десятилетия стало увеличиваться число историологических работ и философских обзоров всемирной истории, задуманных или даже исполненных в духе положительной социологии. Кроме Конта и Бокля, здесь следует назвать Барта, Бурдо, Лакомба, Лоренца, Л. Мечникова, Зиммеля, Варда и т. д., а также еще раз упомянуть главных представителей экономического материализма. С другой стороны, очень часто научным намерениям авторов совершенно не соответствуют ни постановка историологических вопросов, ни методы их решения, ни, наконец, получаемые выводы; наиболее характерными примерами этого могут служить сочинения Банлё, Дергенса, Германа.

Русская историко-философская литература сравнительно небогата. Она зародилась в известном споре западников и славянофилов (см.); в славянофильстве развилась своеобразная Ф. истории, в области которой главными трудами являются сочинения Хомякова, Киреевского, Н. Я. Данилевского, Бестужева-Рюмина и Страхова. В них господствует вероисповедная и националистическая точка зрения. Ее разделял первоначально и Вл. Соловьев, который в последних трудах от нее освободился, но остался верен религиозно-метафизическому взгляду на исторический процесс. Гегельянство нашло в России видного представителя в лице Б. Н. Чичерина, многие сочинения которого имеют отношение к Ф. истории. Особенно посчастливилось в русской литературе за последние десятилетия социологической точке зрения, положенной в основу целого ряда историологических сочинений, перечисленных в другом месте (см. соотв. ст.). О влиянии историко-философских теорий на разработку русской истории также см. соотв. ст.

Главные историологические вопросы

В настоящее время уже никто не станет защищать философского конструирования истории а рriоri . Во всеобщее сознание вошла та мысль, что Ф. история может быть лишь обобщением положительных данных исторической науки, устраняющим из этой области идею о предначертанном всемирной истории плане. Новейшее воззрение утверждает, что историческое движение обусловлено массой разных физических, культурных и социальных условий, движение которых подчинено известной закономерности. В настоящее время и в применении этой идеи сделан большой прогресс. Еще Конт считал возможным рассматривать всемирную историю как внутренне единый процесс, управляемый одним основным законом, что было своего рода отголоском прежней мысли о некоторой разумной планомерности всемирной истории (Гегель). Отдельные народы не суть части некоторого высшего целого, которое только постепенно формируется, а самостоятельные целые; в жизни каждого из них в отдельности действуют одни и те же законы культурного и социального развития. Однако и тут не следует понимать закономерность в духе теории Вико о существовании некоторого общего плана, выполняемого поодиночке всеми историческими народами. Условия географической среды, физические и психические свойства племени, внешние судьбы народа, иноземные влияния, неодинаково слагающиеся внутренние отношения, различные моменты выступления народов на сцену всемирной истории - все это приводит к тому, что история одного народа не может походить на историю других. Поэтому в современном понимании историческая закономерность сводится или к существованию неизменных причинных связей (сходные причины порождают сходные следствия), или к существованию общих тенденций в развитии отдельных сторон быта (одни и те же культурные и социальные формы развиваются приблизительно одинаковым образом). Все это требует постоянного разложения исторических фактов на простейшие их элементы, во взаимных отношениях которых только и может быть прослежена известная закономерность, не поддающаяся формулировке, когда мы имеем дело с крайне сложными и удивительно разнообразными их комбинациями в действительной исторической жизни. Старая Ф. истории оперировала такими сложными явлениями, как Китай , Индия , классический мир, христианство и т. п., принимая их за элементы, соединяемые в одном цельном изображении хода всемирной истории; современная Ф. истории, не отказываясь совсем от мысли о таком синтезе, не только предпосылает ему, но и выдвигает на первый план анализ, который и старается довести до разложения даже отдельных частных фактов на их простейшие элементы. Противоположность между прежней Ф. истории с ее метафизическими предпосылками и чисто конструктивными задачами и современной Ф. истории с ее верностью научной почве и анализирующим методом так велика, что некоторые ученые в настоящее время отрицают право Ф. истории на существование, отдельное от истории или от социологии (П. Н. Милюков). Во всяком случае, никто теперь не отрицает возможности теоретического отношения к истории, которого не признавали Шеллинг и Шопенгауэр; весь вопрос заключается только в том, где искать реалистического объяснения истории. Ранее всего историологический реализм был понят в смысле необходимости натуралистического понимания истории, объяснения ее из природных данных. По стопам Монтескье и Гердера, впервые в XVIII в. выдвинувших влияние естественных условий на историю, пошли в XIX в. многие писатели, из которых самое видное место принадлежит Боклю. Это - до сих пор не исчерпанная вполне тема для историологических соображений; в этой области открываются все новые и новые перспективы. Отметим, напр., недавний труд Л. Мечникова «Цивилизация и великие исторические реки», в котором исследуется вопрос о влиянии на историю больших рек, морей и океанов. Одностороннее увлечение «теорией климата», как часто обозначали объяснение истории из естественных условий, вызвало противоположную «теорию расы», по которой все задатки будущей истории каждого народа целиком заключены в его племенных (физических и психических) особенностях. Однако в настоящее время антропологические, этнографические, лингвистические и исторические исследования обнаруживают, что само понятие расы страдает неопределенностью, что народов чистой расы, не смешанной с другими, не существует, что язык не может свидетельствовать о происхождении народа, что одни и те же психические особенности отдельных индивидуумов встречаются у самых непохожих друг на друга народов - и наоборот, в одном и том же народе существует большое разнообразие психических типов и характеров, и что, наконец, многое, принимаемое за прирожденное человеку, оказывается привитым к нему окружающей его культурной средой (самые резкие примеры применения теории расы - сравнительные характеристики арийцев и семитов, сделанные Ренаном, Хвольсоном и др.). Не отрицая важности географических и антропологических условий исторического развития, дополняя одни объяснения другими, требуя и здесь точного анализа и фактической обоснованности, современная историология главное внимание обращает не на условия, в которых совершается историческое развитие, а на силы, которые им двигают. Более ранний взгляд, по которому эти силы заключаются в идеях, нельзя считать и в настоящее время оставленным; устранено только представление о каких-то идеях, находящихся вне человеческого сознания и тем не менее двигающих историю вперед, или об идеях, изначала вложенных в «народный дух» и из него черпающих свое развивающееся содержание. Новейшее понимание идей как движущих сил чуждо всяких метафизических и мистических предпосылок, а потому и не заключает в себе ничего ненаучного. Тем не менее, его нельзя не признать далеко не полным объяснением истории. Во-первых, это слишком односторонне-интеллектуалистическое объяснение истории, мало принимающее в расчет другие сферы психической жизни; исторический идеологизм необходимо требует дополнения в других проявлениях человеческой психики . Во-вторых, одна психика , как бы полно и широко мы ее ни понимали, не в состоянии объяснить историю при устранении из научного кругозора условий внешней среды, в какую поставлена жизнь отдельных личностей, образующих общество. Эта среда - не только окружающая природа (и притом природа, сильно видоизмененная деятельностью человека), но и вся культурно-социальная обстановка, формирующая психическую личность человека, дающая ее деятельности определенные формы, ставящая ей известные условия и границы. Понятие среды (см.) - одно из важнейших приобретений новейший историологии; но и оно получает далеко неодинаковое толкование у писателей разных направлений. Во-первых, есть разные оттенки в понимании того, что составляет само содержание и основную сущность среды. Для одних это прежде всего духовная культура, являющаяся результатом чисто психического взаимодействия отдельных личностей, поддерживаемая подражанием, воспитанием, традицией, тогда как для других - именно для представителей экономического материализма - социальная среда есть главнейшим образом совокупность реальных отношений, обусловливаемых материальными потребностями людей. Более широкое понимание среды заключается в синтезе обоих взглядов, принимающем в расчет нераздельное существование в индивидууме телесных потребностей и умственных, нравственных, эстетических, вообще духовных запросов. Во-вторых, различным образом понимается и отношение, существующее между средой и личностью. Многие готовы видеть в индивидууме лишь пассивный продукт среды, всецело объясняемый ее влияниями. Это представление опирается на учение о великой силе, которую имеет в жизни подражательность (теории Н. К. Михайловского, Тарда и др.), но само по себе оно еще не приводит непременно к признанию неограниченной силы среды над личностью, так как биологически, то есть по своим физическим и психическим свойствам, отдельные индивидуумы отличаются разными степенями восприимчивости к внешним влияниям и податливости воздействиям среды, а многие притом проявляют особую оригинальность и самостоятельность. Культура не только нивелирует личности, но и содействует развитию в них присущих каждой особенностей. Человек приспособляется к среде, но и ее старается к себе приспособить. В-третьих, в связи с этим находится и спор относительно того, как совершаются изменения культурных и социальных форм, образующих собой среду. В XVIII в. господствовало убеждение, что язык, религия , законы, государство и т. п. - искусственные продукты сознательного творчества людей, и сами изменения во всех этих проявлениях социальной жизни понимались как преднамеренное реформирование данных отношений по идеальным представлениям. Такой взгляд был впоследствии назван механическим в отличие от органического, сменившего его в начале XIX в. В этом последнем понимании язык, право, государство и т. д. суть продукты естественного развития общества, в которых нет ничего надуманного и предвзятого (см. Историческая школа права). Эта идея позже была обобщена, и получилось целое учение о саморазвитии культурно-социальных форм, или о так называемой спонтанейной эволюции (см.), название которой мы находим уже у Конта, но главным защитником которой является Спенсер . В последнее время ту же идею о чисто стихийном ходе истории особенно охотно развивали представители экономического материализма. Между тем все культурные и социальные формы существуют только в человеческих деятельностях, как обычные в данном обществе способы и приемы последних, или через человеческие деятельности, как их продукты и результаты - а раз без деятельности личностей ничто в общественной жизни не осуществляется, то и развитие культурных и социальных форм совершается не само собой, а путем воздействия на них со стороны членов общества. Конечно, человеческая деятельность может иметь разные степени преднамеренности, сознательности, целесообразности, настойчивости, умелости и успешности; но из того, что люди очень часто обнаруживают полную пассивность и бессознательно плывут по течению, еще вовсе не следует, будто это и есть вся основа исторического процесса. Одним из первых выяснил вопрос об активности личностей в историческом процессе П. Л. Лавров (см. Н. Кареев, «Теория личности Лаврова», в XII т. «Историч. обозрения»); позднее эта точка зрения, устраняющая идею спонтанной эволюции, развивалась и другими писателями, напр. Лестером Вардом, который явился специальным критиком. Спенсера. В связи с этим находится вопрос о роли великих людей в истории и о действии в них народных масс. В самые ранние времена историография представляла себе историю как последовательный ряд событий, главными деятелями которых являются отдельные личности, так наз. «герои», «великие люди» и т. п. И в специальной историко-философской литературе мы часто встречаемся с представлением о великих людях как о настоящих деятелях истории и с разными мистическими и метафизическими толкованиями их роли. Нигде этот взгляд не был высказан так резко и с такими преувеличениями, как в известном «Культе героев» Карлейля. Позднее историология ударилась в другую крайность (напр. историко-философские рассуждения Л. Н. Толстого в «Войне и мире»): великие люди - нули, ярлыки событий, наименее в них участвующие. Оба взгляда грешат искусственным противоположением отдельной личности и общества как величин однородных, словно притом великие люди стоят совершенно вне общества, а последнее не есть совокупность множества таких же индивидуумов, как и великий человек. В последнем анализе и деятельность массы разлагается на деятельности отдельных личностей, среди которых, а не где-то вне их совокупности, находятся и те деятели, которых принято называть великими людьми. Сущность дела заключается в том, что участие отдельных личностей в историческом процессе различно и в количественном, и в качественном отношениях, и между великими людьми и самыми последними из обыкновенных смертных существует целая градация ступеней. Вопрос о роли личности в истории в последние годы обратил на себя особенное внимание в русской и немецкой литературе. У нас отрицателями роли личности в пользу чисто стихийного хода истории выступили экономические материалисты. В Германии весьма острую полемику вызвал Лампрехт , провозгласивший в своих «Alte und neue Richtungen in der Geschichtwissenschaft» (1896), что старое, «индивидуалистическое» направление истории должно вполне быть заменено новым, «коллективистическим». В споре, вызванном этим заявлением, участвовали очень многие историки (Брейзиг, Гинтце, Мейнеке, Пиренн, Рахфалль и др.; см. русскую брошюру Малинина). Вопрос о роли личности в истории получает разную постановку и имеет разный смысл в областях прагматической (см.) и культурной (см.) истории. Первая имеет дело с событиями, которые должны быть связаны между собой причинной связью. На этой почве по отношению к личности является вопрос, чем вызываются ее поступки, из которых, как элементов, складываются события. Это - та же проблема, которая в Ф. порождает спор о свободе воли (см.). Научная историология решает ее в смысле строгой обусловленности в прошлом всех единичных актов, из которых складываются прагматические факты истории, хотя вместе с тем и вооружается против фаталистических (см.) выводов из детерминистических посылок. В культурной истории вопрос о роли личности сводится к вопросу о внесении ею в исторический процесс большей сознательности и умелости в достижении целей и вообще о большем или меньшем влиянии деятельности на быт. При несомненной обусловленности событий, совершающихся в обществе, бытом этого самого общества, то есть при зависимости отдельных человеческих поступков от данных культурных и социальных форм, с одной стороны, и при влиянии, какое события оказывают на быт, то есть при общей зависимости культурных и социальных форм от отдельных поступков - с другой, мы должны рассматривать исторический процесс как единый процесс культурно-прагматический, отдельные моменты которого столь разнохарактерны, что могут быть объясняемы и с «индивидуалистической», и с «коллективистической» точки зрения, и по принципу причинности, и по принципу эволюции; отдельные теории только выдвигают на первый план разные стороны процесса. Само деление исторических фактов на прагматические и культурные (по категориям событий и быта) получило философское обоснование и истолкование лишь в последние десятилетия. Новейшая историология сосредоточивает свое внимание на быте предпочтительно перед событиями. Сообразно с постановкой историологических вопросов все более и более чувствуется в современной историко-философской литературе потребность в критическом анализе, в философском обосновании общих понятий, которыми оперирует Ф. истории, унаследовав их от времен господства метафизических систем. Этим область законов исторического знания расширяется в сторону сферы гносеологических и логических проблем.

Литература

Общие обзоры истории философии истории

Более или менее общие обзоры истории Ф. истории (или отдельных ее направлений) представляют собой следующие сочинения:

• Flint, «The ph. of hist. in Europe» (есть фр. перевод, 1878 г.);
• Fantana, «La filos. della storia nei pensatori italiani» (1873);
• F. K., «Nasza historyozofja» («Ateneum», 1876);
• Marselli, «Scienza della storia» (1873);
• К. Мауr, «Die phil. Geschichtsauffassung der Neuzeit» (1877);
• Rosenkranz, «Das Verdienst der Deutschen um die Ph. d. G.» (1835);
• Рапопорт , «Ф. истории в ее главнейших течениях» (1899);
• Benloeu, «Les lois de Phistoire» (1881);
• Bernheim, «Geschichtsforschung und Geschichtphilosophie» (1872);
• Biedermann, «Ph. der Gesch.» (1884);
• Bossuet, «Discours sur Phist. universelle»;
• Buchez, «Introduction à la science de l’histoire ou science des développements de l’humanité» (1833);
• Buckle, «Hist. of civilisation in England»;
• Bunsen, «Gott in der Geschichte» (1857);
• Cieszkowski, «Prolegomena zur Historiosophie» (1838);
• A. Comte, «Cours de Phil. positive» (томы V и VI), и его же, «Système de politique positive» (т. III);
• Condorcet, «Esquisse d’un tableau historique des progrès de l’esprit humain» (1794);
• V. Cousin, «De la phil. de l’hist.»;
• Doergens, «Ueber das Bewegungsgesetz der Geschichte» (1878);
• Ehrenfeuchter, «Entwickelungsgesch. der Menschheit, besonders in ethischer Beziehung» (1845);
• Eyth, «Ueberblick der Gesch. vom Christi. Standpunkt» (1853);
• Ferrari, «Essai sur le principe et les limites de la phil. de Phist.» (1843);
• Fichte, «Grundzüge des gegenwärt. Zeitalters»,
• Fontana, «Idea per una fil. della st.» (1876);
• Fortmann, «Ueb. das wesen und die Bedeut, der hist. Entwick.» (1840);
• Th. Funck, «Phil. et lois de Phist.» (1859);
• Görres, «Ueb. Grundlage, Gliederung und Zeitfolge der Gesch.» (1830; 2 изд., 1880);
• Guirand, "Ph. catholique de l"hist." (1841);
• Gruizot, «Hist. de la civil. en Europe»;
• Hegel, «Ph. der Gesch.»;
• Herder, «Ideen zur Ph. der Gesch. der Menschheit» (1785);
• Hermann, «Prolegomena zur Ph. der Gesch.» (1849); его же, «Zw ölf Vorlesungen ü b. Ph. der G.» (1850); его же, «Ph. der Gr.»;
• Iselin, «Phil. Muthmassungen üb. die G. der Menschheit» (1764, 2-е изд., 1786);
• Kant, «Idee zu einer allgem. Geschichte» (1784);
• Krause, «Die reine d. i. allgem. Lehenlehre und Ph. der Gesch.» (1843); его же, «Vorles. üb. angewandte Ph. d. Gesch.» (1885);
• Lasaulx, «Neuer Versuch einer alten auf die Wahrheit der Thatsachen gegründ.Ph. de G.» (1856),
• Laurent, «Ph. de l’hist.» (1870);
• P. Leroux, "L"humanité, son principe et son avenir" ;
• Lessing, «Die Erziehung des Menschengeschlechts»;
• Lotze, «Mikrokosmos» (1864);
• Mehring, «Die philosophisch-kritisch. Grundsätze der Selbst-Vollendung oder die Geschichts-Phil.» (1877);
• Jules Michelet, "Principes de la phil. de. l"histoire" ;
• Molitor, «Ph. der Gresch. mit vorzüglicher Rücksicht auf die Kabbalah» (1857);
• Pestalozzi, «Meine N’achforsch. über den Gang der Natur in der Entwickelung des Menschengeschlechts» (1787);
• Pöhtz, «Grundlinien zur pragm. Weltgesch., als ein Versuch sie auf ein Princip zurückzuführen» (1795);
• Quinet, «Introd. à la ph. de l’hist. de l’humanité» (1825);
• Eenouvier, "Introd. à la ph. analytique de l"hist." (1864):
• Rocholl, «Ph. der G.» (1878); Rottels, «Gottes Erziehung des mensch. Gescht. oder auch eine d. G.» (1859);
• Sarcus, "Et. sur la Ph. de l"hist." (1859);
• Schelling, «Ist eine Ph. d. G. möglich»;
• Schildener, «Der Process der Weltgesch als Grundlage der Metaphysik» (1854);
• Fr. Schlegel, «Ph. d. Gr.» (1829);
• Stutzmann, «Ph. d. G. der Menschheit» (1808);
• Turgot, "Sur les progrès successifs de l"é sprit humain" ; его же, "Plan de deux discours sur l"hist. univ." ;
• Vera, «Introduzione alla fil. della storia» (1869);
• Vico, «Scienza nuova dell" origine delle nazioni» (1726);
• Weguelin, «Sur la Ph. de l’hist.» («Νο uv. mem. de l’Acadé mie de Berlin» за 1770-76 гг.);
• Wronski, «Phil. absolue de l’hist.» (1852).

Русские соч. историко-философ. содержания указаны в соотв. ст. Новейшие (после 1880 г.) историологические работы:

• Barth, «Dje Ph. der Gesch., als Sociologie» (1897; есть рус. пер.);
• L. Bourdeau, "L" histoire et les historiens. Essai critique sur l"histoire considérée comme science positive" (1888);
• K. Breysig, «Aufgabe und Masstä he einer allgem. Geschichtsschreibung» (1900);
• H. Кареев, «Основные вопросы философии истории» (1883); его же, 1) «Теоретические вопросы исторической науки», 2) «Задачи социологии и теории истории», 3) «Философия, история и теория прогресса» (в «Историко-философских и социол. этюдах»);
• Lacombe, "De l"histoire consid éré e comme science" (1894; рус. пер. - «Социологические основы истории», 1895);
• О. Lorenz, «Die Geschichtswissenschaft in Hauptrichtungen und Aufgaben» (1886); его же, «Die material. Geschichtsauffassung» (1897);
• Милюков, «Очерки по истории русской культуры» (т. 1, введение);
• П. Лавров (под псевд. Арнольди), «Задачи понимания истории»;
• Ratzenhofer, «Die sociologische Erkenntniss»;
• Simmel, «Die Probleme der Geschichtsphilosophie; eine Erkenntnisstheoretische Studie» (1892);
• P. Виппер, «Несколько замечаний о теории исторического познания» («Вопр. филос. и психол.», 1900);
• Xenopol, «Les principes fondamentaux de l’histoire» (1899)

и др. Сочинения в духе эконом. матер. и критические работы о нем будут указаны в статье об Экономич. мат.

О естественно-исторических условиях истории см.

• Du-Bois-Reymond, «Culturgeschichte und Nat urwissenschaft»; Rickert, «Culturwiss. und Naturwiss.»;
• Bertillon, «De l’influence du milieu» ;
• Durand, «De l’influence des milieux sur les caractè res des races de l’homme» ;
• Бер, «О влиянии внешней природы на социальные отношения отдельных народов и на историю человечества»;
• Peschel, «Einfluss der Ländergestaltung auf die menschliche Gesittung»;
• L. Metchnikoff, "La civilisation et les grands fleuves historiques" (1889).

По вопросу о роли личности в ucmopuu:

• H. Barr, «Essais sur la science histoire. La méth. statistique et la question des grands hommes» «Νοuv. R.», 1890); Bourdeau (назв. выше);
• Bombard, "La marche de l"humanité et les grands hommes d"après la doctrine positive" (1900);
• Carlyle, «On heroes, hero-worship and the heroic in history» (есть русск. пер.);
• Joly, «La psychologie des grands hommes» ;
• H. Кареев, «Сущность истор. процесса и роль личности в истории» (1890); его же, «Историческая философия в Войне и мире с точки зрения развития культуры» (1902);
• L. Ward, «Dynamic Sociology» (1883).

Новейший спор о старом и новом направлениях в ucmopuu:

• К. Lamprecht, «Alte und neue Richtungen der Geschichtswissenschaft» (1896)
• и целый ряд статей в «Zukunft» за 1896-97 гг., «Hist. Zeitschr.», «Deutsch. Zeitscbr. f. Geschichtswiss.» и «Jahr buch für Nationaloek.»;
• O. Hintze, «Ueber individual. und kollekt. Geschichtsauffassung» («Hist. Zeitsch.», 1896; там же статья Meinecke);
• F. Rachfall, «Ueber die Theorie einer kollektivistischen Geschichtswiss.» («Jahrbuch f. Nationaloek.», 1897);
• Breisig, «Ueber Entwickelungsgeschichte» («Deutsch. Zeitschr. f. Geschichtswiss.», 1896);
• H. Pirenne, «Une polé mique histor. en Allemagne» («Rev. hist.», 1897);
• A. Малинин, «Старое и новое направление в истор. науке» (1900).

Н. Кареев.

В статье воспроизведен материал из

ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ

ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ - концепция в составе философского знания, нацеленная на осмысление исторического процесса в целом и анализ методологических проблем исторического познания. Строя модель исторического процесса, Ф.И. разрабатывает определенную трактовку специфики исторической реальности, смысла и цели истории, основных движущих сил истории и механизмов их действия, соотношения исторической необходимости и человеческой свободы, единства и многообразия истории и т.п. Исторический процесс развития общества всегда являлся предметом размышлений философов; яркие образцы философско-исторической мысли представлены в античной (Полибий), древнекитайской (Сыма Цянь), средневековой (Августин) культурах, однако классические формы Ф.И. были созданы в европейской философии 18 - первой половины 19 вв. Сам термин «Ф.И.» был введен Вольтером для обозначения суммативно-обобщен-ного представления об истории. Деятелями позднего Просвещения Тюрго и Кондорсе была создана концепция прогресса как смысла истории. Гердер, утверждая единство принципов исторического развития всего человечества, разработал трактовку всемирной истории как единого процесса. Концепция Гегеля - высшее достижение классической Ф.И. - представляет исторический процесс как обладающий провиденциальной разумностью. История, разворачивающаяся исключительно в духовной сфере, совершается как необходимое движение за спиной индивидуумов: энергия сталкивающихся между собой частных интересов используется историей для достижения своих собственных высших целей; разум истории, скрытый за внешним хаосом и неразумием, открывается лишь философскому взгляду. Подчеркнуто умозрительный характер гегелевской концепции истории, ее оторванность от конкретного исторического материала и реальной практики исторического познания уже в середине 19 в. стали предметом критики. Альтернативной крайностью является марксизм, предпринявший попытку радикального «заземления» истории: согласно социальной концепции марксизма, история образуется практической деятельностью человека, удовлетворяющего свои материальные потребности; в основе истории лежит эмпирически наблюдаемое развитие общественных производительных сил. Бурный рост исторического знания в 19 в. в значительной степени обесценивал философско-умозритель-ный подход к постижению истории, Ф.И. все чаще предстает как философия исторической науки. В частности, в конце 19 - начале 20 вв. широкое распространение получила неокантианская Ф.И. (Виндельбанд, Риккерт), анализирующая методологическое своеобразие исторического познания и усматривающая его в индивидуализациях - в противовес генерализирующей направленности наук о природе. Проблемы логической организации исторического знания вышли на передний план в аналитической Ф.И. (Поппер, К. Гемпель). Потребность в прояснении смысла истории перед лицом масштабных исторических катастроф реактивировала в первой половине 20 в. онтологическую составляющую Ф.И. - появились «морфология культуры» Шпенглера, концепция «осевого времени» Ясперса, грандиозный исторический синтез Тойнби. Однако от классической Ф.И. эти концепции отличаются ощущением негарантированности и возможной иррациональности истории. Для второй половины 20 в. характерно вытеснение истории из исторического сознания: во-первых, конкретный материал, накопленный современной исторической наукой, стал столь обширен и разнороден, что его уже невозможно вписать в некую единую модель исторического процесса; во-вторых, современная историческая наука весьма эффективно осуществляет анализ методологических проблем собственными силами - без обращения к философии; в-третьих, в определении ведущих тенденций исторического развития на передний план выходит интенсивно развивающаяся футурология. (см. также: ИСТОРИЯ , ИСТОРИЦИЗМ , СОЦИАЛЬНЫЙ РЕАЛИЗМ , СОЦИАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ).

Новейший философский словарь. - Минск: Книжный Дом . А. А. Грицанов . 1999 .

Смотреть что такое "ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ" в других словарях:

Раздел философии, дающий филос. интерпретацию исторического процесса. Элементы филос. осмысления истории содержались еще в антич. филос. и историографических работах. В Средние века филос. исследование истории не отделялось сколько нибудь ясно от … Философская энциклопедия

философия истории - ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ философское исследование истоков, сущности, процессуальной формы истории и смысла исторического бытия; методология познания истории. В первом случае рассмотрению подлежит непосредственно само прошлое, во втором… … Энциклопедия эпистемологии и философии науки

Раздел философии, занимающийся проблемами смысла истории, ее закономерностями, основным направлением развития человечества и историческим познанием. Представители философии истории (термин ввел Вольтер) объявляли движущей силой истории… … Большой Энциклопедический словарь

- ’ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ’ работа Риккерта (1904). По мысли Риккерта, исследователю истории необходимо учитывать ту особенность понятийных структур, согласно которой в любом понятии обязательно отражается специфическая телеология. Так, формальные… … История Философии: Энциклопедия

Англ. philosophy of history; нем. Geschich tsphilosophie. Область философского знания, охватывающего онтологические вопросы истор. процесса такие как смысл и направленность истории, расчленение и последовательность основных истор. эпох, специфика … Энциклопедия социологии

Учение, определяющее понимание истории, как науки о развитии обществ. форм и о законах человеческого прогресса. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Павленков Ф., 1907 … Словарь иностранных слов русского языка

Раздел философии, призванный ответить на вопросы об объективных закономерностях и духовно нравственном смысле исторического процесса, о путях реализации человеческих сущностных сил в истории, о возможностях обретения общечеловеческого единства … Википедия

Философия истории - 1) раздел философии, исследующий предельные основания и смысл человеческой истории. Термин Ф. и. введен в употребление Вольтером. Для рус. мыслителей характерен повышенный интерес к философско исторической проблематике России, стремление… … Русская Философия. Энциклопедия

ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ - Предметом этой области философии является историческое измерение человеческого бытия и возможность его осознания и познания. Термин ввел в философию Вольтер (так называлась одна из его работ). В Ф.и. осмыслению подвергается определенный аспект… … Современная западная философия. Энциклопедический словарь

Философская дисциплина, предметом которой является истолкование смысла истории, исследование её закономерностей и структур, а также возможностей и границ исторического познания. Возникла в новое время (термин ввёл Вольтер, как специальная… … Энциклопедический словарь